Церковь и собственность. Возвращение храмов – акт исторической справедливости
Тема реституции — возврата собственности, отнятой у граждан в ходе экспроприации, коллективизации, репрессий и т.д. изначальным их владельцам — уже не раз поднималась на сайте «Русская вера». Т. М. Власова — кандидат технических наук, сотрудник организации «Московское Купеческое Общество» в нашему сайту рассуждает о важности и необходимости проведения реституции в России. Постоянный автор нашего сайта Марина Волоскова в статье « » подробно рассматривает правовую сторону вопроса о возвращении церковным объединениям имущества, изъятого после революции 1917 года, во времена Советской власти.
В начале прошлого столетия Всероссийским Императором Николаем II Романовым было объявлено о веротерпимости (Именной Высочайший Указ , данный Сенату, «Об укреплении начал веротерпимости » 17 апреля 1905 г.) и древлеправославные христиане после трёхсотлетних гонений смогли начать свободно строить себе церкви, монастыри и другие объекты недвижимости для осуществления религиозной деятельности. Однако многие храмы, построенные в начале XX века, прослужили не более десятилетия и были закрыты Советской властью. Часть из них была переоборудована в различные учреждения: клубы, музеи, таксопарки. Таким образом, новая власть отобрала у древлеправославных христиан всё, что было создано или приобретено ими за короткое время свободы. Так, минутная радость сменилась горечью и возобновлением гонений и преследований. Имущество отбиралось и национализировалось.
30 ноября 2010 года президентом России Дмитрием Медведевым был подписан Федеральный закон Российской Федерации № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности », определяющий «порядок безвозмездной передачи в собственность или безвозмездное пользование религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в федеральной собственности, собственности субъектов Российской Федерации или муниципальной собственности». Неужели закон не действует?
Действительно, по современному законодательству все культовые здания должны принадлежать религиозным организациям, однако некоторые из них в 1990-е годы были приватизированы, а затем проданы на коммерческой основе. Возможно ли возвращение зданий церквей религиозным организациям? Отсутствие гарантии неприкосновенности собственности и всеобъемлющего закона не придает уверенности в этом.
За последние десятилетия христианам Русской Древлеправославной Церкви (далее РДЦ) не было возвращено ни одного объекта религиозного назначения из тех, которые были отобраны советской властью, но, напротив, государственные чиновники распродают это имущество. На территории Московского региона осталось всего три объекта, созданных христианами РДЦ, остальные уничтожены.
Возлюбленные о Господе братья и сестры, дорогие друзья, здравствуйте.
Некоторое время назад в Москве состоялось очередное заседание Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации. Это орган, который состоит из представителей государственных учреждений, экспертов, известных деятелей в области массовой информации, и в основном принимает решения по практическим вопросам, касающимся жизни религиозных общин и их взаимоотношений с органами государственной власти.
Представители религиозных объединений присутствуют в качестве гостей, не имеют права решающего голоса, но обычно высказываются — и это естественно, это правильно, потому что вопросы, касающиеся жизни и деятельности религиозных общин, конечно, должны рассматриваться, как представляется, с участием представителей тех сообществ, о которых идет речь на заседании комиссии.
Шла речь о реализации закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». Получается, к сожалению, так, что нормы закона, которые предполагают передачу религиозным организациям имущества в течение максимум шести лет после их обращения, не всегда исполняются. Находятся разные предлоги для того, чтобы не передавать здания вовсе или отсрочить их передачу на многие десятилетия вперед.
К сожалению, периодически звучат призывы пересмотреть этот закон, найти какие-то лазейки, которые позволили бы отказаться от взятых в его рамках обязательств. И это опять возвращает нас к дискуссии, которая возникла еще в момент разработки этого закона. Закон был компромиссным, он предполагал очень долгое согласование позиций, и тогда, когда велось обсуждение отдельных его положений, те аргументы, которые сейчас высказываются против его реализации, уже высказывались.
Нам часто говорили еще тогда: «Невозможно передать столь большое количество зданий в течение короткого срока — шести лет. Нет средств на то, чтобы переселять из этих зданий социально значимые учреждения — в частности, музеи, больницы, школы, вузы». Нам пытались сказать, что нужно в принципе отказываться от идеи возвращения этих зданий, потому что их некому будет содержать, потому что их некому будет восстанавливать.
Была и совершенно другая позиция, о правильности и естественности которой говорили и сегодня говорят многие. Мы знаем, что в странах Центральной и Восточной Европы, включая страны Балтии, церквам были возвращены все объекты как культовой, так и некультовой собственности. Была произведена полная реституция. Не случайно сегодня многие светские здания в Вильнюсе или в Риге принадлежат Православной Церкви, и она сдает их в аренду для того, чтобы иметь возможность поддерживать, восстанавливать, реставрировать культовые и иные здания, необходимые для религиозной деятельности, которые также были переданы по реституции.
Церковь в России, понимая, сколько времени прошло с 1917 года, понимая сложности полной реституции, не пошла сознательно на то, чтобы ее требовать. И поэтому в качестве компромиссной меры была предложена схема, согласно которой здания, имеющие религиозное назначение — не доходные дома, не сельскохозяйственные угодья, не здания, которые не имеют прямого отношения к религиозной деятельности, а именно имущество религиозного назначения — было передано. И при этом государство взяло на себя фактически обязательство обеспечить то, чтобы социально значимые учреждения, занимающие сегодня здания религиозного назначения, были перемещены в новые здания или помещения, причем не худшие по площади и характеру, и не хуже расположенные. К сожалению, это не все понимают.
Было, в частности, сказано в ходе заседания, о котором я сегодня рассказываю, что в рамках исполнения постановления Правительства Росимущество направило 15 уведомлений в федеральные органы исполнительной власти о необходимости предоставления перечня мероприятий по высвобождению имущества религиозного назначения. Ответили только четыре федеральных органа исполнительной власти. Остальные, очевидно, пока считают, что освобождать здания религиозного назначения и заниматься выводом в новые здания или помещения учреждений, связанных с этими министерствами и ведомствами, должен кто-то еще или вообще никто не должен.
В то же время постепенно формируется механизм, связанный с тем, что любое министерство или ведомство, в чьем ведении находится здание, имеющее религиозное назначение, может и должно обращаться в Росимущество и потом — в Министерство финансов с предложениями о том, как добиться переселения того или иного учреждения в новое здание и как получить средства на это. Возможность такая есть, и об этом было ясно сказано в ходе заседания комиссии. И значит, государственные органы, контролирующие то или иное имущество религиозного назначения, призваны помогать сегодня в том, чтобы религиозные общины получили здания религиозного назначения, а школы, больницы, иные социально значимые объекты, иные государственные учреждения, которые сегодня занимают культовые здания, получили возможность не в худших условиях обрести для себя новый дом.
Конечно, по-человечески понятно, что государственные учреждения, которые контролируют то или иное здание, вовсе не горят желанием самим заниматься выведением из этого здания в новое организации, которая сегодня комфортно располагается в храме, монастыре, воскресной школе или семинарии. Но для того, чтобы упомянутые органы государственной власти все-таки чувствовали свою обязанность это сделать, нужно, чтобы религиозные общины, прежде всего, подавали заявления о передаче имущества религиозного назначения, а потом наблюдали за тем, как исполняется закон, и периодически напоминали о себе и о том, что они ожидают возвращения исторического здания Церкви.
Без того, чтобы религиозная община формально подала заявление о возвращении имущества, машина не закрутится. Без того, чтобы верующие люди напоминали о том, что они ожидают возвращения храма, монастыря, воскресной школы или здания семинарии, к сожалению, эта машина будет крутиться очень и очень медленно. Нужно это ясно понимать и нужно действовать.
Обсуждалась еще и следующая тема: есть здания религиозного назначения, которые являются федеральной собственностью, но в то же время используются муниципальными или региональными социально значимыми учреждениями. Это в первую очередь музеи, школы, иные социально значимые учреждения, иногда речь идет об учреждениях здравоохранения. Возникает вопрос о том, что права на это имущество могут быть переданы из федеральной собственности в собственность региона.
Возникало опасение, и о нем было сказано на заседании комиссии вашим покорным слугой, что при этом как бы будет снята ответственность с государства за то, чтобы здания, о которых идет речь, когда бы то ни было оказались переданы Церкви и была выделена финансовая помощь на то, чтобы учреждения, находящиеся сегодня в этих зданиях, получили для себя новый дом.
Посмотрим более конкретно. О каких ситуациях и о каком количестве зданий идет речь? Пока речь идет о девяти объектах — впрочем, подобные ситуации могут быть выявлены еще в значительном количестве случаев. Семь объектов есть в Ярославской области. Это церковные здания, в которых располагаются достаточно значимые музеи, такие как Ярославский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Ярославский художественный музей, Переславль-Залесский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, и так далее. Переселение этих музеев в новые здания, расположенные в исторических местах, — дело очень и очень дорогое. Понятно, что региональный бюджет вряд ли потянет такие расходы в обозримом будущем, тем более бюджет такого небогатого региона, как Ярославская область.
Подобного рода ситуации могут возникать во многих местах. И в итоге в ходе работы комиссии участники заседания пришли к тому, что нельзя полностью исключать возможность участия федерального бюджета в работах, которые связаны с переселением в новое здание тех региональных учреждений, в том числе учреждений культуры, которые сегодня занимают здания церковные. Было предложено Министерству экономического развития России и Министерству финансов России вместе сделать разъяснение относительно того, как будут решаться вопросы финансового обеспечения и бюджетных инвестиций, в том числе из федерального бюджета, связанных с перемещением в новые здания тех структур, которые сегодня занимают здания, являющиеся храмами и иными объектами церковного имущества.
Кстати, после многих лет откладывания вопроса, немного продвинулся законопроект, который снимает запрет на государственное финансирование из федерального бюджета реставрационных и ремонтных работ на объектах культурного наследия, памятниках истории и культуры, которые переданы в собственность религиозных объединений. Новая редакция закона «Об объектах культурного наследия, памятниках истории и культуры Российской Федерации» прошла второе и третье чтение в Государственной Думе, но отклонена была в Совете Федерации и, очевидно, теперь будут иметь место согласительные процедуры. Тем не менее, сделан большой шаг вперед, потому что, как известно многим, законопроект, о котором идет речь, долгие годы находился между первым и вторым чтениями в Государственной Думе.
Еще одна тема, которая поднималась на заседании, — это реализация преподавания комплексного учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики» в четвертых классах общеобразовательных школ. Был сделан достаточно подробный доклад о том, как осуществляется преподавание этого курса. Вот такие были приведены данные: 45,8% учащихся изучают основы светской этики, 31,2% — основы православной культуры, 18,8% — основы мировых религиозных культур, 3,7% — основы исламской культуры, 0,4% — основы буддистской культуры, и около 0,1% изучают основы иудейской культуры или не изучают модули, связанные с этим предметом.
К сожалению, получается так, что в некоторых регионах, в частности, в Республике Татарстан, пытаются лишить учащихся и их родителей возможности выбора между шестью модулями, о которых я только что сказал. Именно возможность выбирать является основой той системы, которая введена во всей нашей стране, без исключения для того или иного региона, согласно закону и постановлению Правительства и в соответствии с той практикой, которая является, наверное, самой лучшей в мире. Будем надеяться, что свободный выбор будет обеспечен, что никто не будет пытаться решить на основе собственной политической или личной воли, что в том или ином регионе люди могут изучать, положим, только основы светской этики или основы всех вместе взятых мировых религиозных культур, но не могут изучать основы православной культуры или основы исламской культуры.
Кстати, прозвучала во время заседания одна интересная мысль: некоторые люди считают, что основы светской этики — это основы этикета, и выбирают данный курс именно по этой причине. Надо сказать, что в самом курсе действительно много говорится об этикете, и поэтому выбор является не совсем странным. Сами разработчики курса светской этики вложили в этот курс многое, касающееся этикета. Возник вопрос: а не стоит ли переименовать этот курс в основы светской нравственности или в основы нравственности для неверующих? Кто знает, может быть, в этом случае будет больше ясности.
Вот несколько слов о тех достаточно сложных, но в то же время обсуждаемых в конструктивном духе вопросах, которые сегодня стоят на повестке дня церковно-государственных отношений, вместе со множеством других вопросов, по которым мы иногда спорим, по которым часто звучат расходящиеся позиции, но которые, в конце концов, должны быть урегулированы и разрешены на основе согласия государственных органов и религиозных организаций, ради блага нашего народа, ради того, чтобы люди могли нестесненно, свободно жить по своей вере и, несмотря на существующие различия в убеждениях, вместе трудиться на общее благо народа.
Владимир Путин навестил патриарха Кирилла в Даниловом монастыре 5 января и объявил, что государство готово вернуть церкви исторические памятники, которые были в ее собственности до революции. Сейчас под это высочайшее обещание подводят законодательную базу: правительство работает над федеральным законом "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности". В феврале 2009 года публике представили его концепцию. Разработчики откровенно признают: их задачи не ограничиваются ликвидацией законодательных пробелов, цель - облегчить религиозным организациям реституцию их собственности. Сейчас храмы, иконы, утварь религиозным общинам возвращают на основании указа, подписанного Борисом Ельциным еще весной 1993 года, а также постановления правительства от 30 июня 2001 года. Но передают не в собственность, а в безвозмездное пользование. А значит, с церкви не взимается аренда, государство, как собственник, оплачивает расходы на сохранение и реставрацию объектов, служителям остается лишь оплачивать коммунальные услуги. "Мы содержим здания за свой счет и фактически несем те же расходы, что и собственник, - уточняет юрист Московской патриархии Ксения Чернега. - При этом, чтобы разместить в помещении собственное социальное учреждение (воскресную школу или иконописную мастерскую), мы обязаны спрашивать разрешения у государства. Что касается продажи или передачи в залог храмов, то это запрещено нашим уставом. Этот запрет распространяется только на помещения, используемые при совершении службы (церкви, часовни, баптистерии). Что касается хозяйственных построек, то в принципе, став их собственниками, мы сможем сдавать их в аренду. Это поможет получить деньги на реставрацию храмов". То же самое касается и земли. Проект закона оговаривает лишь, что менять собственника и/или сдавать в аренду полученные объекты церковь не сможет в течение 10 лет после того, как они перейдут к ней во владение.
Выселение в никуда
Один из самых острых вопросов, связанных с церковной реституцией: что будет с учреждениями, в том числе музеями, которые расположены в передаваемых РПЦ зданиях? Наглядный пример: Государственный литературный музей живет под угрозой выселения уже почти 17 лет. После ельцинского указа возвращение РПЦ главного здания музея, бывшего Высоко-Петровского монастыря, стало вопросом времени. В начале 90-х годов церкви уже отдали пять залов - теперь там находится отдел религиозного образования и катехизации Московского патриархата. Но на этом процесс не остановился. "С 2000 года давление РПЦ усилилось, - рассказывает директор Литературного музея Марина Гомозкова. - Самое главное, мы вовсе не против переезда. Но до сих пор нам не предложили ни одного удобоваримого варианта. Хотя чего только нам ни показывали: пятый этаж семиэтажного завода слуховых аппаратов, здание без отопления, несколько подвальных помещений". В Высоко-Петровском монастыре у музея сейчас около 1000 кв. метров. Одно из последних предложенных для переезда помещений имело лишь 280 "квадратов".
Другой пример: здание на Измайловском острове, куда сейчас переселяют из Новодевичьего монастыря филиал Исторического музея. Оно нуждается в капитальном ремонте и частичной перепланировке, и только потом художники-реставраторы смогут начать нормально работать. "Предполагалось, что выселяемым учреждениям культуры будут давать равноценные площадки, но это условие выполнялось далеко не всегда, - констатирует экс-министр культуры Михаил Швыдкой. - Не думаю, что после принятия закона ситуация сильно изменится".
Всенощная в музее
Другой непростой вопрос - дальнейшая судьба переданных епархиям старинных зданий. Музейные подразделения внутри РПЦ, призванные следить за сохранностью памятников старины, до сих пор выполняли чисто декоративную функцию. Одно из них - Искусствоведческая комиссия при Епархиальном совете. На ежегодном собрании московского духовенства патриарх Кирилл привел выдержки из ее отчета: настоятели занимаются перепланировкой древних зданий, не ставя в известность сотрудников. Патриарх обещал свое покровительство. Но даже если допустить, что с комиссией будут считаться, это не решит проблемы сохранения памятников, переданных РПЦ. Даже в Москве. Церкви давно пора, считают музейные работники, создать специальный музейный отдел, который аккумулировал бы всю работу по сохранению культурного достояния и имел бы вполне определенные властные полномочия. Об этом впервые заговорили еще в начале 90-х годов, но дело с мертвой точки так и не сдвинулось.
"В конце XIX века по инициативе Московского археологического общества серьезно обсуждался вопрос о передаче всех старинных церквей под контроль государства, - рассказывает заведующий отделом древнерусского искусства Института искусствознания РГГУ Лев Лифшиц. - Первые законы о защите древних храмов ввел еще Николай I, пришедший в ужас от "реставрации" в киевском Софийском соборе". Во времена Российской империи ученые могли запретить игуменье Новодевичьего монастыря, задумавшей наладить отопление в летнем Смоленском соборе, это сделать: изменение температурного режима могло повредить фрески. В XXI веке вес ученых уже не тот: священники не послушались специалистов и отопили Троицкий собор Пскова, после чего началось разрушение его уникального и одного из самых больших в России иконостасов. В том же Пскове под угрозой еще один переданный церкви памятник - Спасо-Преображенский Мирожский монастырь. "Это единственный в стране храм с сохранившейся росписью XII века. В нем нельзя проводить службы и портить фрески свечной копотью, - рассказывает Лев Лифшиц. - Кстати, это только у нас так: в древних православных храмах Болгарии, Сербии, Греции и Македонии свечи зажигают только в притворе".
Некоторые равнее
Далеко не все конфессии могут с равным правом требовать реституции. Когда дело касается неправославных религиозных объединений, власти отдают недвижимость не столь охотно. "Все здания, принадлежавшие до революции еврейским общинам, заняли разные учреждения: от кожно-венерологического диспансера в Ростове до колледжа в Калуге. Когда мы претендуем на них, местные чиновники обычно предлагают общине построить что-нибудь взамен, - рассказывает президент Федерации еврейских общин России Александр Борода. - Сейчас в России не меньше 70 синагог используются не по назначению. Мы не требуем вернуть их все, нам вполне хватит 60–70% дореволюционных зданий. К тому же не хотелось бы вызывать дополнительное социальное напряжение". Мусульмане Ставрополья уже почти 15 лет бесплодно добиваются возврата общине здания мечети, где сейчас размещается картинная галерея. "Ставропольские власти не торопятся выполнять указ Ельцина о возврате религиозных ценностей, - считает председатель Духовного управления мусульман европейской части России Дамир Хазрат Гизатуллин. - Похожая ситуация в Архангельске, где местная община не может получить здание мечети, занятое под хозяйственные помещения УФСИН". Борьба мусульман на Урале идет с боїльшим успехом. "На нашей территории было построено не так много каменных мечетей, и почти все они уже отданы общинам в бессрочное пользование, - рассказывает муфтий Нафигулла Аширов, председатель Духовного управления мусульман азиатской части России. - Последнее, что мы получили, - мечеть в Томске, где в советское время располагался ликеро-водочный завод. Но там сохранились только стены: ни дверей, ни куполов, ни минаретов. На восстановление нужно более $1,5 млн - неподъемные для общины деньги. Город пока их выделить не может".
Реституция всей страны
"РПЦ, равно как и другие конфессии, потеряла почти все свое имущество после национализации 1918–1922 гг. В этом смысле возврат церковного имущества - акт, безусловно, справедливый, - считает Михаил Швыдкой. - Но важно, что собственность выделялась именно в бессрочное пользование, а имущественные отношения не менялись. Передача же зданий в собственность может быть расценена другими институциями и частными лицами как начало денационализации. Это крайне опасная тенденция, которая может повлечь за собой войну всех против всех". Бывший министр опасается не зря: в России есть сторонники реституции, готовые поднять этот вопрос. "Думаю, года через два, когда у нас будет опыт работы с законом о возврате церковной собственности, можно будет подумать о светской реституции", - считает советник председателя Совета Федерации Александр Чуев, уже выступавший с подобной инициативой, когда он был еще депутатом Госдумы четвертого созыва. Светская реституция - это возвращение наследникам домов, зданий фабрик и заводов, барских усадеб, что было сделано в странах Балтии. Легко можно представить себе, какие проблемы по возвращению собственности, которая находилась в руках государства более 70 лет, а потом частично была приватизирована после 1991 года, может породить такой шаг. Но если РПЦ можно, то почему другим институтам и частным гражданам, обобранным советской властью, нельзя?
Самые громкие конфликты вокруг церковной собственности последних лет
Валаамский монастырь был возрожден в 1989 году. В 1992-м был закрыт музей, здания передаются церкви. С 2003 года гражданское население начали принудительно выселять с архипелага.
Валаамский монастырь был возрожден в 1989 году. В 1992-м был закрыт музей, здания передаются церкви. С 2003 года гражданское население начали принудительно выселять с архипелага. Храм Воскресения Христова в Кадашах (Москва), где располагался Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря, был захвачен толпой верующих в 2004 году. В 2005 году столичные власти приняли решение о передаче здания РПЦ.
В 2006 году РПЦ был передан во владение комплекс художественно-архитектурного музея-заповедника "Рязанский кремль". В числе прочего епархия получила здания светского назначения, например, "Дворец Олега". Похожие ситуации в кремлях Торжка и Александрова.
Осенью 2007 года включенный в список ЮНЕСКО Соловецкий заповедник по распоряжению правительства официально передал более 300 зданий Соловецкому монастырю.
Летом 2008 года с помощью судебных приставов РПЦ заняла помещения Историко-архивного института РГГУ на Никольской улице. Часть этих помещений до революции принадлежала Заиконоспасскому монастырю.
Н есколько дней назад Русская Православная Церковь сумела добиться передачи в свое пользование объектов двух крупных музеев-заповедников: Соловецкого и «Рязанский кремль». Передача церкви двух крупных музеев с неясными перспективами их дальнейшего существования всколыхнули общественность, поскольку передаются памятники федерального и мирового значения, и заставили обратиться к теме, как церковь ведет борьбу за имущество.
Церковь вступила в борьбу за имущество в августе 2000 года, когда Архиерейский собор РПЦ обратился к президенту России Владимиру Путину с просьбой ускорить процесс возвращения Церкви ее имущества. В послании было впервые открыто заявлено о том, что РПЦ претендует не только на возвращение храмов, но и земель вокруг них, а также светских зданий. В этом обращении говорилось: «В годы лихолетья государство беззаконно изъяло у Церкви собственность, созданную трудом многих поколений верующих».
Казалось бы, вопрос поставлен правильно, и в целях развития духовности, на это стоило пойти. Однако вопрос возвращения церквей и зданий, впрочем, тут же оказался увязан с вопросом коммерческого использования полученного имущества. «Только возврат многообразного церковного имущества восполнит бюджет Московского патриархата», - подчеркнул Архиерейский собор РПЦ. Судя по последующим событиям, именно соображения пополнения бюджета за счет «возвращенной» собственности, сделались доминирующими в борьбе церкви за здания и земли. В этой борьбе, конечно, никакой жалости к противникам не предусматривалось. Иерархи в этом же обращении, фактически, объявили войну всем нынешним пользователям бывших церковных зданий и церквей: «Проблемы нынешних пользователей не могут становиться непреодолимым препятствием к возвращению церковной собственности».
Имущественный пай, на который церковь заявила свои права, составляет очень внушительный список.
В России к РПЦ должны отойти 443 монастыря, 12 665 приходов и около 2 млн. гектар земли. В ряде регионов церковь автоматически после возвращения становилась крупным землевладельцем. РПЦ рассчитывает получить большой список объектов, находящихся в самом центре крупных городов. Только в Москве РПЦ потребовала передать около 600 объектов, площадью от 5 до 50 тысяч квадратных метров с земельными участками площадью от 0,3 до 10 гектаров. Стоимость этой недвижимости будет огромной. Если РПЦ сумеет добиться передачи всей собственности, права на которую она заявляет, то в ее собственности окажется имущество, сопоставимое по стоимости с активами ОАО «Газпром», РАО «ЕЭС России», РАО «РЖД».
В уставе РПЦ Московской патриархии четко прописаны имущественные отношения. Согласно пункту 5, главы 15 устава все имущество, принадлежащее приходам и подразделениям РПЦ МП, является не их обособленным имуществом, а общецерковным. Право распоряжаться всем имуществом, согласно пункту 7 той же главы, принадлежит исключительно Священному синоду. Иными словами, после завершения «церковной реституции» в России появится огранизация, которая владеет колоссальными средствами и имуществом, сопоставимыми с крупными корпорациями, но при этом выведенная из-под регулирования экономической деятельности. РПЦ получит сильные экономические рычаги для укрепления своего влияния в стране.
В настоящее время одними из главных пользователей церковных зданий являются музеи и заповедники, большинство из которых расположены в церковных зданиях еще с советских времен, нередко даже с 1920-х и 1930-х годов. Музеи в течение десятилетий проводили реставрационные работы и поддерживали здания в хорошем состоянии. Неудивительно, что именно на эти здания РПЦ обратила внимание в первую очередь. В отличие от крупных компаний, у музеев нет больших средств, возможностей лоббировать свои интересы и вообще защищаться от нападок, потому они и стали в первую очередь объектами, на которых разразились конфликты между церковью и музеями.
Конфликтные ситуации, связанные с совместным использованием зданий, отмечались с самого начала процесса передачи церквей, с 1991 года. Однако после обращения Архиерейского собора РПЦ, эти конфликты не только стали более частыми, но и стали приводить к передаче церкви целых комплексов, с последующим уничтожением музеев.
Regrus.info составил по материалам печати краткий обзор основных конфликтных ситуаций в области передачи имущества РПЦ:
2002 год - школа № 36 г. Москвы, находившаяся на территории Зачатьевского монастыря, была расформирована, ученики распределены между школами №50 и №1529. В ликвидированной школе впервые в СССР был поставлен памятник учителям и ученикам школы, погибшим во время Великой Отечественной войны, и здесь были заложены традиции патриотического воспитания, широко распространившиеся по всей стране.
2002 - 2004 годы - конфликт между музеем «Ипатьевский монастырь» и Костромской епархией.
Осенью 2002 года на территории монастыря произошел пожар, полностью уничтоживший деревянную церковь – уникальный памятник 18 века. По времени это событие совпало с фактической передачей под контроль епархии Нового двора, на территории которого находилась сгоревшая церковь.
В ноябре 2004 года вступило в силу решение Федерального агентства по управлению государственным имуществом о передаче помещений Ипатьевского монастыря в Костромской области в безвозмездное пользование Церкви. Никаких помещений музею не было предоставлено. Коллекции музея были переданы монахам во «временное пользование». Сотрудники музея провели голодовку протеста, директр музея за отказ отозвать из Арбитражного суда исковое заявление, был уволен. Протест был прекращен по причине бесперспективности борьбы за возвращение музея.
Костромская епархия учредила религиозную организацию «Церковно историко-археологический музей Костромской епархии Русской православной церкви», которая располагается на территории действующего Ипатьевского монастыря.
Музей-заповедник посещали в год более 200 тысяч туристов.
2004 год - конфликт между школой № 1216 г. Москвы и Сретенским мужским монастырем. Монастырь претендует на здание школы.
2004 год - 3 августа толпой православных был захвачен храм Воскресения Христова в Кадашах в Москве, в котором располагается Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря (ВХНРЦ). Сотрудники центра, блокированного несколько дней, обращались в Замоскворецкую прокуратуру с жалобой на расхищение фондов ВХНРЦ. Захват церкви осудил викарий Патриарха Московского и всея Руси Алексия II архиепископ Истринский Арсений. 19 декабря 2004 года храм был передан верующим, ВХНРЦ было предоставлено здание бывшего цеха по ул. Радио. Полностью помещения реставраторы покинули до конца апреля 2005 года.
2005 год - конфликт между парком-музеем им. Толстого и Брянской епархией. После передачи Рождество-Богородицкой церкви на территории парка-музея, епископ Феофилакт заявил, что «православные святыни должны окружать те изображения и ваяния, которые соответствуют православному мировоззрению» и потребовал сноса деревянных скульптур и фонтана-скульптуры «Чертова мельница» по мотивам сказов Пушкина.
2006 год - конфликт между Старочеркасским историко-культурным музеем-заповедником и Ростовской епархией. 8 июля 2006 года Воскресенский собор был захвачен казаками, экскурсанты и сотрудники музея были изгнаны из помещений, казаки объявили о переходе собора под юрисдикцию войска Донского и приняли решение обратиться с просьбой немедленно передать собор РПЦ.
2006-2007 годы - конфликт между музеем-заповедником «Рязанский кремль» и Рязанской епархией. Музей внесен в 1995 году в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов России. В фондах музея хранятся около 500 произведений древнерусской живописи, включая икону «Богоматерь Одигитрия» XIII в., бесценные образцы древнерусского лицевого шитья, 570 рукописных и старопечатных книжных памятников XV – XIX вв.
В сентябре 2007 года 24 здания музея-заповедника постановлением Правительства России переданы в ведение епархии. Церковь, в частности, выступает против задуманного музеем восстановления на территории Кремля Солодежни, существовавшей здесь в XVII-XVIII веках, из опасения, что музей организует производство пива. Вместо светского музея-заповедника епархия образовала епархиальный музей - «Епархиальное Древлехранилище» (Церковный историко-археологический музей Рязанской епархии).
За сохранение музея на территории Рязанского кремля собрано более 22 тыс. подписей из более чем 50 регионов России, а также Украины, Белоруссии, Канады и Швеции.
2007 год - конфликт между Государственным музеем Востока и приходом церкви Илии Пророка в Москве. Большая же часть экспонатов музея, более 50 тыс. единиц находится в запаснике в храме Ильи Пророка. Также в церковном помещении расположена научная библиотека музея, реставрационные мастерские, отдел учета экспонатов. Здание было передано приходу церкви, без предоставления музею Востока здания для хранения коллекций.
2007 год - конфликт между музеем-заповедником «Тобольский кремль» и Тобольско-Тюменской епархией. В августе 2007 года музей был закрыт и началась разборка и перевоз коллекций в Дворец наместника, предназначенный для музея. Новое здание не имеет приспособлений для хранения коллекций и неподходящий режим температуры и влажности.
14 сотрудников музея написали письмо протеста, которое подписало 1,5 тыс. жителей Тобольска. В случае, если для Фундаментальной библиотеки музея не хватит места, она будет закрыта.
2007 год - конфликт между Соловецким музеем-заповедником и Архангельской и Мурманской епархией.
В состав музея-заповедника входит свыше 250 недвижимых памятников истории и культуры, уникальные природные ландшафты. В составе музейных коллекций более 17000 единиц хранения основного фонда, 48000 единиц хранения научно-вспомогательного фонда. Решением генеральной сессии ЮНЕСКО от 14 декабря 1992 года историко-культурный комплекс Соловецких островов, входящий в состав Соловецкого государственного музея-заповедника, включен в Список Памятников Всемирного Наследия. Указом Президента Российской Федерации N1219 от 6 декабря 1995 года Соловецкий государственный музей-заповедник включен в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.
К 2005 году монастырю было передано 58 зданий, в том числе комплекс жилых и хозяйственных построек на территории главного ансамбля, все храмы, часовни и скиты. В сентябре 2007 года постановлением правительства России епархии передано 243 объекта, без предоставления музею-заповеднику других зданий. Возможно, что монастырь запретит въезд на Соловецкие острова туристам, кроме православных паломников, как это сделано на острове Анзер, уже переданном церкви. Кроме того, на островах живет местное население, проживание которого остается под вопросом.
Также конфликтные ситуации складывались вокруг Музея Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге (Никольская церковь), музея древнерусской культуры и искусства им. Рублева в Москве (Спасо-Андроников монастырь), музея «Московский Кремль» (соборы в Кремле), Владимиро-Суздальского музея-заповедника (Троицкая церковь, «Золотые ворота»), ГМИИ им. Пушкина (церковь Святого Антипы), Литературного музея в Москве (Высокопетровский монастырь), Музея городской скульптуры в Санкт-Петербурге (Александро-Невская лавра). Список этот можно дополнить.
В этом обзоре прослеживается не только стремление забрать все здания, которые когда-либо использовались церковью, но и другая, малозаметная тенденция. При передаче в собственность РПЦ крупных комплексов, где располагались музеи, происходит уничтожение светских музеев и замена их епархиальными музеями. Так было сделано в Ипатьевском монастыре, уже создан епархиальный музей «взамен» светского в Рязанском кремле. Видимо, аналогичным образом будет завершено уничтожение музея на Соловках. Ценные предметы искусства также могут быть успешно использоваться в коммерческих целях, например для захвата церковью большого сектора туристической деятельности.
Кроме того, как видно из обзора, церковь не останавливается даже перед уничтожением школ в своем стремлении к владению имуществом.
Давно было подмечено, что РПЦ претендует и стремится добиться передачи только тех зданий, которые кем-то используются и поддерживаются в хорошем состоянии. Председатель научно-методического совета по охране наследия Министерства культуры, директор Института искусствознания Алексей Комеч еще в 2003 году заметил, что в России стоит около 10 тысяч заброшенных храмов, многие из которых разрушаются и требуют срочного ремонта и реставрации. Однако такие объекты церковь не берет в свою собственность. Даже в Москве Алексей Комеч насчитал около 10 заброшенных церквей. Одна из них расположена в самом центре, в Климентовском переулке, буквально в 50 метрах от метро «Третьяковская». Мимо нее проходит много людей, в том числе и активные участники борьбы за церковное имущество. Однако большая церковь XVIII века стоит закрытой, и по ее обшарпанным стенам видно, что за ней давно нет никакого присмотра. Эти факты позволили сделать вывод, что церковь интересуют не столько храмы, сколько музейные ценности, земли и светские здания.
Если будет допущено, что церковь добьется передачи перечисленных зданий, которые сейчас занимают музеи, на нынешних условиях, то есть когда музей выбрасывается вон, а коллекции и библиотеки захватываются церковью, то Россия лишится свободного доступа к большому пласту национальной культуры и памятникам истории. Если взять те же Соловки, то на них, кроме монастыря, находятся уникальные памятники археологии, в том числе знаменитые «лабиринты», там находится также «Соловецкий морской музей», единственный в Росси музей поморского мореплавания и промыслов. Его закрытие будет означать сильный удар по культуре поморов - малочисленного народа Севера. Если церковь захватит Соловки в свое безраздельное пользование, то большинство граждан России окажется не в состоянии посетить эти места и приобщиться к поморской культуре. Вообще, культурные утраты будут огромными и скажутся на интеллектуальном развитии России.
В отношении подобных актов уничтожения музеев позиция должна быть жесткой - если РПЦ хочет получить то или иное здание, занятое музеем или другим учреждением культуры, то она должна построить или купить для него равноценное здание и произвести обмен. Церковь со своей казной и богатыми дарителями, вполне в состоянии себе такое позволить.
