Игнатия лойолы. Карьера военного Игнатия Лойолы
Игнатий де Лойола родился 23 октября 1491 года в замке Лойола в басконской провинции Гипускоа. При крещении получил имя Иньиго. После обращения принял имя Игнатий, избрав себе небесным покровителем святого Игнатия Антиохийского.
Происходил из древнего баскского рода. По недокументированным данным, был младшим из 13 детей. В 14 лет Иньиго остался круглым сиротой, и старший брат отправил его в Аревалло, к Иоанну Веласкесу, казначею Кастильского двора. Там Иньиго служил пажем. Достигнув совершеннолетия, перешёл на военную службу.
В 1521 году Иньиго де Лойола участвовал в обороне Памплоны, которую осаждали французские и наваррские войска под началом Андре де Фуа. В городе проживало много наваррцев, которые перешли на сторону противника, и городские власти решили сдаться. 20 мая 1521 года Андре де Фуа вошёл в город. Иньиго, сохранивший верность своему королю, с горсткой солдат отступил в крепость. Осада началась 21 мая. Битва завершилась довольно скоро. В течение последующих десяти дней он находился в Памплоне.
Во время сражения он был ранен. Тряска во время пути сказалась на его здоровье, и врачи вынуждены были провести ещё одну - очень тяжёлую - операцию, после которой ему с каждым днём становилось всё хуже и хуже. 24 июня, в день Св. Иоанна Крестителя, врачи, не верившие уже в его выздоровление, посоветовали Иньиго исповедаться. Накануне дня Св. Петра, считавшегося покровителем рода Лойола, Иньиго причастили и соборовали. Ночью произошло внезапное улучшение, и на следующий день он уже был вне опасности. Но кость срослась неправильно, и пришлось снова делать операцию, ещё более долгую и мучительную, чем все предыдущие. В последовавший затем период выздоровления Иньиго попросил, чтобы ему принесли почитать рыцарские романы. Но романов в замке не оказалось - в семейной библиотеке хранились только «Жизнь Иисуса Христа» картезианца Рудольфа и один том «Жития святых».
В марте 1522 года Игнатий собрался совершить паломничество в Иерусалим. Но сначала отправился в Монсеррат - горное бенедиктинское аббатство близ Барселоны, где хранится чудотворная статуя Богородицы. В пути он принёс обет целомудрия. В городе Игуалада, недалеко от аббатства, он купил рубище кающегося, посох, флягу и полотняные туфли на верёвочной подошве. 21 марта 1522 года он пришёл в Монсеррат и три дня готовился к полной исповеди. 24 марта исповедовался, переоделся в рубище, отдал свою одежду нищему и начал «Ночную Стражу». Всю ночь он простоял в часовне перед образом Пресвятой Девы, иногда опускаясь на колени, но не позволяя себе садиться, а на рассвете передал своё оружие - меч и кинжал - исповедовавшему его монаху и попросил повесить как приношение в часовне. Отныне он считал себя посвящённым в рыцари Царицы Небесной.
Он жил на подаяние, соблюдал строгий пост, утром ходил к мессе, ухаживал за больными в местной больнице, вечером молился в соборе. Вскоре он заболел, и его приютили в доминиканском монастыре. Зиму 1522 года, которая оказалась для него очень тяжёлой, он провёл в Манресе.
Он понял, что для апостольской деятельности необходимы знания. Поэтому в 33 года начал изучать в начальной школе, вместе с детьми, латинский язык. Жером Ардевол, преподаватель латыни, бесплатно давал ему дополнительные уроки, и через два года объявил своему ученику, что теперь тот знает достаточно, чтобы слушать лекции в университете. В мае 1526 года Игнатий пешком отправился в Алькалу.
В Алькале, как и в Барселоне, он, помимо занятий в университете, учил детей катехизису и наставлял всех, кто обращался к нему за помощью. В связи с этим на Игнатия поступил донос, он был арестован, и после 42 дней тюремного заключения был оглашён приговор, запрещающий ему наставлять и проповедовать под страхом отлучения от Церкви и вечного изгнания из королевства. После трёх лет запрет могли бы снять, если на это дадут разрешение судья или генеральный викарий. Архиепископ Толедский порекомендовал Игнатию не оставаться в Алькале и продолжить обучение в Саламанке. Однако и в Саламанке почти сразу после прибытия Игнатия пригласили на собеседование в доминиканский монастырь и стали расспрашивать о Духовных Упражнениях, которые он давал в Алькале. Дело передали на рассмотрение церковного суда. Судьи не обнаружили в его учении никакой ереси, и ещё 22 дня спустя он был освобождён. После этого Игнатий принял решение покинуть Испанию и отправился в Париж.
В 1528 году, когда Игнатий прибыл в Париж, ему было 35 лет. Решив вновь начать образование с нуля и возобновить основы латыни, он поступил в школу Монтегю и оставался там до октября 1529 году. Затем поступил в школу Святой Варвары для изучения философии. В 1532 году, после четырёх лет обучения, незадолго до Рождества он сдал экзамен и получил учёную степень. В феврале 1533 году Игнатий сдал ещё один экзамен - по грамматике, а затем, предоставив свидетельства о том, что он прослушал курсы комментариев на Аристотеля, изучил арифметику, геометрию и астрономию, после ряда экзаменов и публичного диспута, состоявшегося в церкви Святого Юлиана Бедного, получил диплом магистра. Отныне он имел право «преподавать, участвовать в диспутах, определять и совершать все действия школьные и учительские… как в Париже, так и по всему свету». Оставалось пройти экзамен на доктора. Но перед этим экзаменом Игнатий ещё прослушал курсы богословия у доминиканцев. Докторское испытание состоялось в 1534 году, на Великий пост, Игнатию была присуждена степень и вручён головной убор доктора: чёрная круглая шапочка с квадратным верхом, украшенным кисточкой.
В годы обучения в Париже Игнатий познакомился с Петром Фавром, Франциском Ксаверием, Диего Лаинесом, Альфонсо Салмероном, Николасом Бобадильей и Симоном Родригесом. Каждому из них он преподал Духовные Упражнения. Всех их объединяло желание создать группу, посвящённую служению Христу.
В день Успения Пресвятой Богородицы, 15 августа 1534 году, на Монмартре, в церкви Святого Дионисия, они - все семеро - во время мессы, которую служил Петр Фавр, принесли обеты нестяжания, целомудрия и миссионерства в Святой Земле. В случае невозможности выполнения последнего обета до 1 января 1538 году было решено отправиться в Рим и предоставить себя в распоряжение Святому Престолу. Но сначала все должны были закончить обучение.
В 1535 году Игнатий тяжело заболел. Он был вынужден покинуть Париж и вернуться в Испанию. Почувствовав себя лучше, он пешком отправился в Венецию и пришёл туда в конце 1535 года. Здесь, в ожидании товарищей, он продолжил изучение теологии. Остальные прибыли из Парижа 18 января 1537 году. В это время года сообщения между Венецией и Палестиной не было, и в ожидании лучших дней все они решили работать в больницах. К тому моменту к обществу присоединились ещё пять человек. 24 июня 1537 года Игнатий и его товарищи были рукоположены во священники.
Поскольку из-за начавшейся войны Венеции с Турцией отплыть в Палестину было невозможно, обет, данный на Монмартре, обязывал их отправиться в Рим. В 1537 году, после аудиенции, папа Павел III поручил Лаинесу и Петру Фавру преподавать богословские дисциплины в Римском университете. Народ охотно слушал новых проповедников, но кардиналы и аристократия подняли против них гонение. Игнатий добился личной встречи с папой Павлом III, и после беседы, продолжавшейся час, Папа принял решение поддержать Игнатия и его товарищей.
На Рождество 1538 года в церкви Святой Марии Великой в Риме Игнатий отслужил свою первую мессу.
В 1539 году перед Игнатием и его товарищами встал вопрос: «что дальше?» Решено было официально образовать сообщество - новый монашеский орден. В том же году Игнатий представил папе Павлу III Установления - проект будущего Устава, где в дополнение к трём стандартным обетам послушания, целомудрия и нестяжания был добавлен четвёртый: обет непосредственного послушания Святому Отцу. 27 сентября 1540 года устав нового ордена - Общества Иисуса - был утверждён папской буллой «Regimini militantis ecclesiae».
На Великий пост 1541 года Лойола был избран первым генеральным настоятелем ордена.
В эти годы Игнатий занимался координацией деятельности ордена, создавал «Конституции», диктовал «Автобиографию». Он умер 31 июля 1556 года Погребён в Риме, в церкви Иль-Джезу.
Святой Игнатий Лойола
Игнатий Лойола (Ignacio de Loyola) родился в 1491 г. в родовом замке в Басконии. Был тринадцатым ребенком в семье. В соответствии с обычаями своего времени получил домашнее воспитание. Юность провел при дворе - был пажем Хуана Веласкеса, казначея испанского короля. Вместе с королевской свитой много путешествовал по стране. После смерти покровителя перешел на службу к вице-королю Наварры. Во время франко-испанских сражений оказался в осажденной Памплоне, где и произошли события, предопределившие его дальнейшую судьбу.
20 мая 1521 г. Игнатий получил серьезное ранение в ногу. Длительный период выздоровления проходил в его родовом замке. Игнатий много читал и размышлял. Именно тогда происходит его обращение. Игнатий решается оставить светскую жизнь, блеск и мишура которой стала его тяготить, и посвятить себя служению Богу. Пока еще не представляет четкой и ясной картины своих действий, но в его душе уже появились первые ростки духовного прозрения, которые впоследствии воплотились в Духовных Упражнениях. Воодушевленный посещением Пресвятой Девы, Игнатий окончательно вступает на путь христианского совершенствования.
Прежде всего, мечтает посетить землю, по которой ступала нога Спасителя. Подобное решение требовало основательной подготовки, и Игнатий отправился в знаменитое аббатство Монтсеррат. Дальнейший путь лежал в Барселону – крупнейший порт Средиземного моря, однако, по неизвестным причинам Игнатий остановился поблизости, в Манресе. Одиннадцать месяцев, проведенных в Манресе – это напряженная внутренняя борьба, мнительность и искушения, доводящие до исступления, и вместе с тем моменты необыкновенного духовного просветления. Одним словом, это время взлетов и падений души, из которых важнейшим событием можно считать озарение на Кардонере. Именно в этот период Игнатий возмужал и окреп духовно. Накопленный опыт станет ключом к дальнейшим действиям и позднее ляжет в основу Духовных Упражнений.
В 1523 г. Игнатий отправляется в Рим, откуда через Венецию наконец-то добирается до Святой Земли. Его желанием было остаться навсегда там, но по требованию папского посланника завершил свое паломничество и вернулся домой.
В тридцать три года сел на школьную скамью, чтобы выучить латынь. Потом в Алкале и Саламанке слушал лекции философии. Там Игнатия поджидало новое испытание – обвинение в ереси. Слишком бросались в глаза его нищенская одежда и аскетический способ жизни. Ко всему, Игнатий учил и проповедовал, не имея официального позволения. Все это вызвало подозрение инквизиции, что он может быть одним из alumbrados, членов секты, которая чрезвычайно беспокоила церковные власти в Испании. Хотя после расследования обвинения были сняты, около двух месяцев Игнатий провел в тюрьмах.
Игнатий не сдавался. В 1528 г. приехал в Париж. Продолжал там изучение гуманитарных наук и слушал лекции по теологии. Учеба давалась Игнатию нелегко. Жил на милостыню, исходившую от богатых испанских купцов. Но, несмотря на все трудности, нашел в Париже преданных друзей, разделявших его взгляды. Это были Франциск Ксаверий, Пьер Фавр, Диего Лаинес, Симон Родригес, Николай Бобадилья, Алфонсо Сальмерон. 15 августа 1534 г. на Монмартре они дали торжественные обеты – нестяжания, целомудрия и безоговорочного послушания Папе – Наместнику Христа на земле. Кроме того, друзья приняли решение совершить паломничество в Святую Землю.
Вскоре Игнатий был вынужден оставить своих товарищей и выехать в Лойолу, чтобы укрепить пошатнувшееся здоровье. Остальные тропой паломников отправились в Венецию. Там планировали встретиться и сесть на корабль, идущий в Палестину. Но отношения Венецианской Республики с Востоком изменились, поездка в Святую Землю стала невозможной, и они вынуждены были остаться на месте. Готовились к рукоположению, все свободное время отдавали больным в лечебницах, выполняя самую грязную и тяжелую работу. Игнатий, вернувшийся после лечения из Лойоли, был рукоположен 24 июня 1536 г. Затем все вместе отправились в Рим, надеясь там найти ответы на то, что не давало им покоя.
На пути в Вечный Город, Игнатий снова пережил потрясшее его до глубины души явление: в Ла Сторта Христос, придавленный тяжестью креста, утвердил его намерение основать новый орден. К воплощению этого пришли после глубоких размышлений и длительных совместных обсуждений. Тогда появились первые наброски Конституций, так называемые Уложения, с которыми и предстали в Ватикане. Павел III торжественно огласил их 27 сентября 1540 г. - от этой даты начался новый отсчет в истории. Вскоре Игнатия выбрали настоятелем, и он вместе со своими сподвижниками дал вечные обеты
С этого момента постоянно пребывал в Риме. Заботился о самых бедных, униженных и оскорбленных. С особой теплотой относился к сиротам, больным, падшим женщинам. Много времени посвящал духовному наставничеству и переписке.
Однако в первую очередь занимался проблемами разрастающегося ордена, представители которого появились во многих европейских странах и на миссиях. Решал вопросы организации учебы, заботясь о духовном и интеллектуальном развитии молодых иезуитов. Защищал орден от различных нападок.
Был гениальным настоятелем. С людьми работал самозабвенно, требовательно, притом доброжелательно, с отеческой терпеливостью и пониманием. В Конституциях, рождавшихся среди молитвы, мистического восторга и слез, в образе идеального настоятеля, без сомнения, запечатлелся его портрет. Конституции Общества - своего возлюбленного детища, создавал в течение многих лет. Дни и ночи проводил в молитве, испрашивая совета с небес, и помалу, отбросив излишнее, вытесал систему гибкую и непоколебимую, действующую в любых условиях.
Игнатий не щадил себя в своем служении, не считаясь с тем, что неуклонно подрывает свое здоровье. Угас в одиночестве 31 июля 1556 г. Потомкам оставил в наследство весь свой опыт, дошедший до нас в рукописях, размышлениях и тысячах писем к различным лицам, три из которых – о послушании, бедности и монашеском совершенстве - вошли в список обязательного чтения во многих орденах. Был также Рассказ паломника, - часть автобиографии, написанная под его диктовку. Сохранился фрагмент Духовного Дневника, который является бесценным свидетельством игнатианской мистики. Однако наибольшее значение в истории монашеской жизни и в развитии христианской духовности приобрели два основных его дела - Конституции и Духовные Упражнения, - та маленькая книжечка, вот уже несколько веков вдохновляет и оживляет тысячи верных сынов Игнатия по всему миру.
Иньиго Лойола – имя Игнатий он взял около 1540 года из почтения к антиохийскому епископу-мученику – был обращенным, который, однажды уверившись в том, какова воля Бога в отношении всей его жизни, продолжал искать этой воли в каждой ее детали. Он был младшим сыном в баскской дворянской семье, которая была достаточно влиятельна, жаждала приключений и совершала свою “законную” долю греха. Он предавался мирской славе и удовольствиям до 23 лет, когда во время болезни в Лойоле ему открылась жизнь в Духе. Прочитал тогда две книги, которые сосредоточили его мысли на Христе, Чьим выдающимся служителем ему предстояло стать, и на святых, на которых ему хотелось походить. Он размышлял и задавался вопросами о “духах”, которые, как он чувствовал, действуют внутри него, некоторые – тревожа его, другие – утешая, и научился распознавать истинное и ложное. Этот опыт “распознавания” сопровождал его всю жизнь. Отказавшись от своих надежд, он оставил мир людской славы, чтобы проводить свою жизнь в молитве и аскетизме в Манресе, терзаясь искушениями и сомнениями. Это тяжкое учение, в котором Бог относился к нему, “как учитель к ребенку”, помогло ему преодолеть свою склонность к несдержанности и неблагоразумию.
“Что я могу сделать для Христа?”
Глубоко сожалея о своих грехах и беспорядочной жизни, он попросил о милости испытывать отвращение к миру, но его духовное самолюбие не было болезненным. Игнатий лицом к лицу увидел распятого Христа, умершего за его грехи. Все его существо жило одним ощущением чуда, что он прощен и спасен, и тем, что он позже стал называть “близостью с Богом”. “Что я делаю для Христа?”, “Что я буду делать для Христа?” Эти беседы господина со слугой, друга с другом простираются за пределы жизни Игнатия, так что его грехи вместе с грехами всего человечества объемлются искупительным замыслом пресвятой Троицы. Его размышления и мистический опыт, дарованный ему Богом, помогли ему стать апостолом с твердым намерением ради любви ко Христу спасать души и вести их к совершенству. Позже его идеалы разделили другие люди, его товарищи, которые, в свою очередь, стали распространять и защищать веру проповедью и служением в мире, таинствами и всевозможными делами милосердия. Игнатий непрестанно призывал их к чистой любви к Иисусу Христу, уча их искать Его славы и спасения душ, пока они не достигнут совершенства в любви к Богу и в служении Ему. Деятельная натура обращенного приобрела твердое и определенное направление.
Нищий паломник
Новообращенный решил стать паломником – человеком, который считает себя странником на земле и хочет таким быть. Он уповал на одного лишь Бога. В течение 14 лет он пешком путешествовал по Испании, Франции, Италии, Фландрии и Англии, и совершил паломничество в Иерусалим, где хотел остаться. Его понимание собственного внутреннего состояния со всеми его взлетами и падениями прояснилось благодаря встречам со множеством разных людей. Озарение, посетившее его на берегу Кардонера, многому научило его в духовном и умственном смысле. Он увидел жизнь в новом свете, и это так потрясло его, что он часто говорил об этом в последующие годы. Увидел, что все хорошее и все дары даются свыше мудрым и всемогущим Богом, что они возвращаются к Нему и что человек должен сделать со своей стороны все возможное, чтобы вернуть Ему их. Нельзя сказать, что это новое видение полностью изменило его. Умножая свои связи с людьми и постепенно, с большим или меньшим успехом находя верные образцы поведения благодаря своему жизненному опыту, он продолжал учиться искусству благоразумия и осуществлял la discreta caridad, умение, без которого не обойтись человеку, чья жизнь требует стольких важных решений.
Посланники во всем мире
Пришел день, когда соратники Лойолы решили образовать постоянную общину; когда же Общество, которое им хотелось видеть удостоенным имени Иисуса, было создано, паломник, странствующий ученик жизни не смог больше путешествовать. Сидя в своей крошечной комнатушке в Риме, он организовывал миссии для Папы Римского или же сам отправлял членов Общества работать среди турков или азиатов в “Индиях”, среди протестантов, среди неверующих. Он стремился к тому, чтобы и они, в свою очередь, стали паломниками или нищенствующими апостолами, и побуждал их уповать на Господа. Ко времени его смерти его посланники были в Африке и Азии, во многих странах Европы, где работали по его указаниям, поддерживаемые его посланиями, которые укрепляли их чувство общности друг с другом несмотря на то, что они были рассеяны по всему свету.
Служить Господу и Церкви
Игнатий был “захвачен” Христом, вечным Господом всего сущего, Которому он желал служить и подражать, терпя несправедливость и нищету, “не только духовную, но и действительную”. Подражая обстоятельствам Его жизни и часто удостаиваясь Его явлений, Игнатий хотел быть с Христом не только во славе, но и в страдании. В ту минуту, когда он пришел в Рим, видение, посетившее его в Ла Сторте, укрепило его уверенность в том, что “ему дано место рядом с Сыном” и что он будет сражаться за Бога под знаменем Креста, служа единственному истинному Господу и Его Наместнику на земле, Папе Римскому. Ибо битва Христа для людей еще не завершилась. Всегда можно сделать еще больше, совершить еще какое-то служение. Святой Дух дал Игнатию и его собратьям чувство того, что Христа-Жениха и Церковь-Невесту связывает один и тот же дух, который ведет и направляет нас на благо нашим душам. Будучи реалистом, Игнатий видел истинное лицо Воинствующей Церкви 16 века, которое было небезупречно; он видел, как медленно она продвигается по пути реформ, он страдал от ее изъянов, однако чувствовал, что она остается достаточно великодушной, чтобы распространять Евангелие в отдаленных землях. Служение, которое он пообещал Христу, обрело конкретное выражение в желании группы людей полностью отдать себя в распоряжение Наместника Христа. Если Дух говорил с Игнатием через его сердце, то также Он говорил с ним и через иерархию Своей Церкви, Где Иисус ежедневно совершает Свою искупительную тайну; и именно властью видимой Церкви были признаны харизмы Игнатия.
“Помогать душам”
Даже желая “жить с одним лишь Богом” в мире, Игнатий проявлял свою потребность в общении с другими людьми: потребность отдавать и получать. Бог хотел, чтобы он шел именно этим путем, но он знал, что не сможет быть настоящим апостолом для других, если не будет в то же время “добродетельным и ученым”, как будет позже написано в “Конституциях” (“Уставе”) иезуитов. Когда Игнатий учился, ему пришлось встретиться со многими представителями церковных властей; исповедниками, экзаменаторами, инквизиторами, монахами и епископами, а также с мирянами – мужчинами и женщинами; все они помогали ему конкретизировать желание “помогать душам”. Его молитва, апостольство и учеба постепенно слились в единое целое. Его забота о личном совершенстве стала неотделима от его заботы о совершенстве каждого человека, которого он встречал.
Будучи студентом, в Алкале, Саламанке и Париже, он едва ли подозревал, что станет основателем монашеского ордена. Ему нужно было обрести зрелось, стать совершеннее, извлечь пользу из встреч, которые даровал ему Господь на жизненном пути, прежде чем он смог собрать вокруг себя “сотоварищей Господа” и они решили никогда не расставаться и образовать религиозную организацию, основанную на послушании.
Общество Иисуса, которое сначала было основано неформально, позднее стало частью церковных структур, чтобы осуществлять в жизни все связанное с его особой харизмой. Кроме того, юридический статус Общества был духовной движущей силой, заставлявшей его членов устремляться все дальше на пути служения нашему Господу. Закон любви и милосердия Святого Духа, который при определенных обстоятельствах может действовать и без правил, тем не менее, является тем пульсом, оживляющим письменные уставы. Игнатий не придавал “Конституциям” (“Уставу”) вида замкнутой системы: рожденные из “распознавания”, они не только определяют идеал Ордена, но и отражают его жизнь. Они – продукт опыта иезуитов, но в то же время они побуждают иезуитов к распознаванию, индивидуальному и общинному.
Действие и послушание
Игнатий основал орден священников, которым помогают другие монашествующие. Апостольская цель общества была воплощена в священстве, которое считалось в то время лучшим источником помощи душам. Игнатий хотел, чтобы в его ордене состояли священники, которые отличались бы чистотой своей христианской жизни и ученостью. Для него, поборника частого причащения, литургия была священной жертвой, которую он просил Бога принять за его благодетелей; также, как показывает его “Духовный дневник”, она была для него событием, посредством которого его настойчивая молитва восходила через размышление об Иисусе Христе к Отцу Света, помогая ему обрести те милости, в которых он нуждался, чтобы хорошо исполнять свою работу.
Общество – группа людей, разделяющих одно и то же призвание, прочно объединенных друг с другом милосердием, единым духом и связанных с Богом послушанием – послушанием, проистекающим из их миссии. Это послушание Папе Римскому, основанное на обетах на Монмартре; это также послушание настоятелю, родившееся из собеседований первых иезуитов. Это, прежде всего, послушание Христу, посланному в послушании Отцом. Вот почему Игнатий хотел, чтобы это послушание было сильным, услужливым, радостным, незамедлительным, иногда слепым и растворяющимся в вечном Божественном свете, и в то же время разумным из почтения к Святому Духу, живущему в каждом христианине.
“Любить Творца в каждом творении”
Близкие друзья Игнатия говорили, что у него была прекрасная способность во всем находить Бога и что он верно почитал Пресвятую Троицу. Этот человек, который под водительством Святого Духа молился Отцу, следуя примеру Сына, хотел, чтобы члены Общества находили Бога во всех обстоятельствах своего бытия и в мелочах своей жизни, любя своего Создателя во всем и все творения в Нем, строя свою жизнь в соответствии с Его святой волей. Разве Бог не присутствует повсюду и во всем? Игнатий жил по принципу двустороннего движения и хотел, чтобы также жили его преемники: апостол на время уходит от мира, который, как он знает, суетен и терзаем врагом человеческим, чтобы позже быть посланным в любую часть света, к любому представителю человечества, которого он своим очищенным видением увидит “в Боге”. Это мир со своими великими и смиренными, богатыми и нищими, грешниками и праведниками, мужчинами и женщинами, язычниками и христианами; мир, который нужно завоевать и привести к Иисусу Христу всеми сверхъестественными и естественными средствами – милосердием, молитвой, евангельской бедностью, - а также культурой, влиянием, деньгами, человеческими отношениями. Все это может помочь апостолу стать действенным орудием Царствия Божия по произволению Бога, Который хочет, чтобы Его славили во всем, что Он дает как Творец и Податель благодати.
Автопортрет святого
Человек, все время стремящийся к большему, чтобы прославить нашего Господа и послужить Ему, человек надежды, которую он терпеливо воплощает в жизнь. Мистик, которому знаком дар слез, который не пренебрегает смиренным рвением аскета. Человек, который хочет посвятить свою жизнь Богу в служении высшим интересам человечества. Монах, для которого послушание не исключает инициативы или выступлений от своего имени. Правитель, которому доступен вселенский взгляд, но который заботится и о малом. Все это можно сказать об Игнатии Лойоле. Но о нем можно сказать и многое другое. Он был близок Богу в молитве и во всех своих делах; он был поглощен любовью к ближнему и к Обществу; он был приятен Богу и людям благодаря своему смирению; он был неподвластен страстям, которые он приручал и смирял, чтобы помочь другим перестроиться; он воспитывал в себе строгость и аскетизм, но сочетал их с мягкостью по отношению к своим сынам; он великодушно помогал слабым; упорно стремился к цели, не падая духом; он управлял событиями без излишних восторгов или уныния; он был готов даже умереть; он всегда был бдителен и готов к новым свершениям; он был одарен энергией, позволявшей ему доводить свои дела до конца, пользуясь властью, основанной на уважении и добром имени.
Когда Игнатий перечислял те качества, которыми должен обладать генеральный настоятель Общества, знал ли он, что рисует собственный портрет? Он вложил свою душу в “Упражнения” и в “Конституции”, как вкладывал ее во все, что делал. Именно таким мы и должны его увидеть и содействовать тому, чтобы его наследие принесло добрые плоды.
Святой Игнатий Лойола, полное имя Иниго Лопес де Рекардо Лойола (* 24 декабря 1491 Азпейтия, Королевство Наварры, совр. Испания – † 31 июля 1556, Рим) – христианский святой, Наваррском шляхтич, основатель католического ордена педагогов и миссионеров Общества Иисуса, члены которого известны как иезуиты. Игнатий Лойола был активным борцом с протестанску Реформацией, поборником католических ценностей и защитником Папского авторитета в Европе.
Игнатий Лойола родился в богатой баскской благородной семье из Наварры примерно 1491. В возрасте 30 лет он был тяжело ранен на войне с французами, защищая крепость Памплоны. Его перевезли в семейной замка и он остался надолго прикован к постели. Не имея чем заняться, он попросил родных дать ему почитать рыцарские романы, которые ему очень нравились. Но в доме нашлись только две книги: «Жизнь Христа» и «Жития святых». Начав читать их, скорее от скуки, чем из любопытства, он стал задумываться над своим дальнейшим жизнью. Чем дальше, тем больше он чувствовал стремление подражать святых, о которых читал, и тем меньше он хотел дальше вести предыдущую жизнь. Терпение и чтения сделали из него нового человека. Выздоровев, он отказался от придворной и военной карьеры, составил свой меч на престол Пресвятой Богородицы, отдал дорогие одежды нищему и стал нищим паломником.
Паломничество в Монтсеррат (1522)
В марте 1522 г. Игнатий собрался совершить паломничество в Иерусалим. Но сначала отправился в Монтсеррат (Montserrat) – бенедиктинское аббатство, в горах, близ Барселоны, где хранится чудотворная статуя Мадонны. В пути он принес обет целомудрия. В городе Игуальда, неподалеку от аббатства, он купил рубище покаяльника, посох, флягу и полотняные туфли на веревочной подошве. 21 марта 1522 он пришел в Монтсеррат и три дня готовился к полной исповеди. 24 марта (в день перед Благовещением) исповедовался, переоделся в рубище, отдал свою одежду нищему и начал «Ночную Стражу» («Ночной дозор», предшествующая посвящению в рыцари, состоит из омовения, исповеди, причастия, благословения и вручения меча). Всю ночь он простоял в часовне перед образом Пресвятой Девы, иногда опускаясь на колени, но не позволяя себе садиться, а на рассвете передал свое оружие – меч и кинжал – его монаху исповедовал попросил повесить как приношение в часовне. Отныне он считал себя посвященным в рыцари Царицы Небесной.
Манреса и прозрение на Кардонер (1522-1523)
Себастьяно Риччи: Святая Семья и Святой Игнатий Лойола. Масло, Италия, 1704 г. Со восходом солнца он спустился из Монсеррата и остановился в небольшом городке Манреса (Manresa). Там он нашел уединенный грот на берегу реки Кардонер, возле римского акведука, и решил несколько дней провести в молитве в этом уединенном месте. Он жил на подаяние, соблюдал строгий пост, утром ходил к мессе, ухаживал за больными в местной больнице, вечером молился в соборе. Вскоре он заболел, и его приютили в доминиканском монастыре. Здесь он пережил духовный кризис: сначала возникли сомнения в том, что на исповеди в Монсеррате он действительно раскаялся во всех прежних грехах, и он вновь попытался вспомнить все грехи, совершенные им в жизни. Чем больше он вспоминал, тем более ничтожным и недостойным себе казался. Исповедь не помогала. Возникло искушение покончить жизнь самоубийством. В какой момент Игнатий задумался о том, откуда приходят эти сомнения и какое действие они производят в его душе, и тогда сознательно решил не исповедоваться больше в прошлых грехах: «Я понял, – говорил он впоследствии, – что в таком исповедании заключено действие злого духа ». Вскоре после этого, когда Игнатий шел вдоль берега реки Кардонер в дальнюю церковь, он остановился, вглядываясь в воду. «Глаза моего разумения начали открываться. Это не было видение, но мне было дано понимание многих вещей, как духовных, так и касающихся веры, а равно и человеческих наук, и с такой большой ясностью … Достаточно сказать, что я получил великий свет разумения, так что, если сложить всю помощь, на протяжении всей жизни полученную мною от Бога, и все приобретенные мною знания, то мне кажется, что это было бы меньше, чем то, что я получил в этом единственном случае. Мне показалось, что я стал другим человеком … Все это продолжалось самое большее три минуты ». Зимой 1522 года, которая оказалась для него очень тяжелой, он провел в Манресе.
Паломничество в Святую Землю (1523)
28 февраля 1523 Игнатий направился в Барселону, чтобы оттуда отплыть в Италию и совершить паломничество в Иерусалим. В ожидании корабля он вел ту же жизнь, что и в Манресе: молился, ухаживал за страждущими в больницах, собирал пожертвования. 23 марта 1523 он отплыл в Италию и через пять дней прибыл в Геную, а оттуда в Рим. Получив благословение Папы Адриана IV, он пешком отправился в Венецию и рано утром 15 июня отплыл на корабле. 1 сентября корабль достиг Святой Земли, там паломников встретили францисканцы, которые затем в течение двух недель водили их по Иерусалиму, Вифлеему и Иордана. Игнатий обратился с просьбой к настоятелю францисканцев: «Отче, я хотел бы остаток моих дней провести в вашем монастыре». Настоятель согласился, но францисканский провинциал в просьбе отказал, и Игнатий вновь вернулся в Барселону.
Желание лучше «помогать душам», наконец, привело паломника к осознанию необходимости получить основательное образование. Сначала он начал учиться в Испании, а впоследствии оказался в парижской Сорбонне.
Основание Общества Иисуса (1534)
Как дальше узнаем из информации отцов Иезуитов, в 1534 году Игнатий и еще шесть товарищей – испанцы Франциск Ксавьер, Альфонсо Сальмеронс, Диего Лайнез, Николас Бобадилла, француз Петер Фабер и португалец Симао Родригес дали обет по окончании учебы отправиться в Святую Землю, чтобы проповедовать среди неверных, а если бы по каким причинам это было невозможно, то уйти в Рим и отдать себя в полное распоряжение верховного первосвященника, т.е. Папе, чтобы он направил их туда, где посчитает, что Церковь будет иметь большую потребность.
Это событие имело место 15 августа 1634 в подземной церкви Монмартра, на месте которой 9 октября 1272 было замучено первого епископа святого Дионисия, в предместье Сен-Жак, где семь первых членов будущего Ордена дали клятву посвятить свою жизнь Богу. Клятва заканчивалась словами – Ad maioren Dei gloriam (Для вящей славе Божией). Этот день, по сути, стал днем духовного рождения Общества Иисуса, хотя до его формального основания еще оставалось пять лет.
На алтаре церквушки 40-летний Игнатий написал три большие буквы – JHS (Jesus Hominum Salvator) – «Иисус, людей Спаситель». Они обозначили, что он и его друзья хотят быть «слугами Спасителя Иисуса». Эти три буквы стали девизом предстоящих иезуитов.
Орден был создан прежде всего для борьбы с реформацией. Его членами становились тщательно отобранные люди, которых учили беспрекословно, слепо повиноваться вышестоящим лицам. Иезуитов учили всех приемов духовного воздействия на верующих. Устав и правила иезуитов были направлены на превращение их в предприимчивых проповедников
И, наконец, в 1539 году, после сорока дней молитв и дискуссий во время Великого Поста, они решили основать новый монашеский чин, который назвали Общество Иисуса. Первым настоятелем единогласно избрана святого Игнатия.
Рубенс: Чудеса Святого Игнатия Лойолы, 1621. Музей Искусства, Вена. Рубенс имел в виду известные чудеса Святого Игнатия – исцеление беснующейся женщины, и другой женщины чья рука исцелилась когда она мыла простыню святого а также вероятно его заступничество за женщин и детей при тяжелых родах. Игнатий Лойола был беатифицирован (провозглашен блаженным) 27 июля 1609 папой Павлом V и канонизирован (провозглашен святым) 12 мая 1622 Папой Григорием XV.
С самого начала первой основанное им Общество Иисуса посвящало себя заботе бедными, больными и преследуемыми, а также обучению людей правд христианской веры. Когда они основали новый Чин, то особым образом отдали себя в распоряжение Папе, чтобы он мог их посылать туда, где Церковь имела самые насущные потребности.
Когда в 1931 году основан Радио Ватикан, Папа Римский Пий XI поручил провод нового учреждения именно последователям Игнатия Лойолы.
Пастырское служение Ордена св. Игнатия на украинских землях берет начало с середины 60-х годов XVI века. Представители Общества Иисуса работали не только в Католической Церкви, но также и для Греко-Католической и Православной Церквей.
ЛОЙОЛА ИГНАСИО
(род. в 1491 г. – ум. в 1556 г.)
Основатель ордена иезуитов. Выработал организационные и моральные принципы ордена.
Неуверенность в прочности собственной власти, вызванная ростом реформаторского движения в Европе, заставляла римскую курию искать новые пути и средства борьбы с этим явлением. Для борьбы с отступниками и «врагами церкви христовой» и был создан знаменитый орден иезуитов, который долгое время являлся основным средством политической и идеологической экспансии Ватикана. Его основателем был испанский монах Игнасио Лойола, история жизни которого стараниями восторженных католических биографов стала напоминать рыцарский роман. Однако таинственные провалы в биографии Лойолы позволяют предположить, что истинная деятельность главы иезуитов была скрыта за флером легенд и романтических домыслов.
Игнасио Лойола родился в 1491 г. в многодетной семье захудалого испанского идальго Бельтрама Лопеса де Рекальде из местечка Лойола, кичившегося своей родословной. Он утверждал, что среди его предков были кастильский гранд Антонио Манрике, герцог Нахаро, а самое главное – потомок первого астурийского короля Пелахо, граф Тревиньон.
Мать будущего отца иезуитов, Марина Соне, по преданию, подобно Деве Марии, отправилась рожать в хлев и положила новорожденного в ясли. Вдруг младенец закричал: «Назовите меня Иньиго (Игнасио)». Родители так и поступили. А крестным отцом мальчика стал королевский казначей Хуан Веласко.
Оставив службу, он забрал крестника у сильно нуждавшейся семьи и поселил его у себя в городке Аревало. Это открыло Иньиго путь ко двору. Когда он подрос, Веласко пристроил его пажем в свиту короля Фердинанда. С годами мальчик превратился в ловкого и изящного придворного. Он успешно ухаживал за дамами и зачитывался рыцарскими романами, но не чуждался и боевых искусств.
Придворная жизнь быстро надоела романтически настроенному юноше, и он, следуя примеру старших братьев, решил делать военную карьеру под началом дальнего родственника, герцога Антонио Манрик-Нахаро. Вскоре, благодаря отваге и энергии, он стал пользоваться репутацией самого блестящего офицера в армии герцога.
В 1520 г., когда Испания вела войну с Францией за Наварру, Иньиго Лопес был назначен комендантом важнейшей наваррской крепости Пампелуна. Войска неприятеля осадили крепость. Силы были не равны, но упрямый офицер на предложения сдаться отвечал отказом. При штурме он получил тяжелое ранение в левую ногу, потерял сознание, и его солдаты тут же сдались. Французский генерал Фуа-Леспар, восхищенный мужеством коменданта, приказал отнести его в один из ближайших домов и оказать медицинскую помощь, а потом помог добраться до Лойолы.
Так в начале 1521 г. Иньиго Лопес спустя много лет вновь оказался под родительским кровом, понимая, что от военной карьеры придется отказаться. Нога срослась неправильно, и хирург предложил сломать ее, чтобы выровнять. Больной согласился, хотя в то время такие операции делались без наркоза. В ночь перед этим событием, которое не могло не пугать его, бывшему офицеру приснился Св. Петр, который пообещал сам вылечить страдальца, ибо ему предстоят великие дела. Во сне Иньиго якобы сочинил гимн в честь святого, который был записан кем-то из домочадцев.
Утром Иньиго без единого стона перенес болезненную операцию. Лежа без движения, он опять вернулся к чтению рыцарских романов. Когда все, что имелось в доме, было прочитано, от нечего делать он взялся за жития святых и пришел в восторг от деяний основателей монашеских орденов – Св. Доменика и Св. Франсиска. В сознании тридцатилетнего идальго романы переплелись с религиозными откровениями, и он решил стать подвижником и рыцарем Девы Марии.
Родные, видя экзальтацию Иньиго, следили за ним. Это, однако, не помешало бывшему офицеру в марте 1522 г. тайком покинуть родительский дом. Иньиго Лопес сел верхом на мула и двинулся по дороге к Монтсерратскому монастырю, где надеялся обрести помощь в своих исканиях. По дороге он встретил мавра, который в разговоре непочтительно отозвался о Богородице. Рыцарь выхватил шпагу и погнался за обидчиком своей Дамы, но вскоре остыл и продолжил путь. Впереди дорога раздваивалась. Надо сказать, что Иньиго еще не знал, какой путь ему выбрать – остаться ли рыцарем, или уйти в монахи. И он решил предоставить выбор судьбе. Отпустив поводья мула, он с трепетом стал наблюдать, какой дорогой он пойдет. Мул двинулся к монастырю, и Иньиго увидел в этом знак Божий. Отныне он решил посвятить себя религии.
В монастыре он вычистил доспехи, надел их и всю ночь простоял в молитве перед образом Пречистой Девы Марии, а наутро повесил свою шпагу на одну из колонн часовни и отдал дорогие доспехи нищему. Облачившись в рубище, подпоясанное веревкой, бывший рыцарь двинулся в городок Манресу, где обосновался в монастырской больнице.
Монашеская братия с насмешкой отнеслась к странному пришельцу, ничего не заплатившему монастырю и слабо знакомому с церковными догматами. Вновь прибывший не обращал на них внимания. Он истово умерщвлял плоть постом и бессонными ночами, которые проводил в молитвах. Этого, однако, показалось Лопесу недостаточно. Из монастыря он удалился в пещеру, где его воспаленному сознанию стали являться видения. По преданию, именно здесь Иньиго написал свой знаменитый труд – «Духовные упражнения». Он был убежден, что Бог водил его рукой и при такой замечательной книге не нужно даже Евангелие. Трудно сказать, как философствующий пустынник не попал в руки инквизиции. Скорее всего, именно благодаря отшельничеству и исключительно праведному по понятиям того времени образу жизни.
Закончив свой труд, Лопес решил идти в паломничество, чтобы поклониться гробу Господню и обратить в христианство всех сарацинов. В феврале 1523 г. он двинулся в путь. Побираясь Христовым именем, он добрался до Рима и, наряду с другими, жаждущими увидеть Иерусалим, получил благословение папы на паломничество.
В то время в Италии свирепствовала чума. Жители городов и деревень боялись пускать на ночлег кого бы то ни было. Не были исключением и паломники. В результате Лопес чудом добрался до Венеции в состоянии крайнего физического истощения. И только Иисус Христос, явившийся ему, как говорит предание, поддержал силы будущего основателя ордена иезуитов.
4 сентября 1523 г. Лопес добрался наконец до Иерусалима. Первым делом он поклонился всем христианским святыням, а потом обратился к провинциалу (начальнику местного отделения) ордена франсисканцев за благословением на обращение мусульман в христианскую веру. Тот велел паломнику отправляться домой и указал ему на ряд обстоятельств, которые не позволят осуществить задуманное: незнание им языков, мусульманских обычаев и полное невежество в вопросах богословия. Обескураженный Лопес послушно покинул Палестину и в январе 1524 г. ступил на причал Венеции.
Однако его беспокойная душа все еще жаждала подвигов. В городе Св. Марка он начал учить венецианцев христианству. По мнению Лопеса, они забыли учение Христа. Но местные богословы быстро доказали, что неведомо откуда пришедший паломник элементарно неграмотен и тягаться с ними не может. Лопес, однако, не отступил. В тридцать с лишним лет он решил учиться, а потом создать духовное братство, чтобы иметь соратников по борьбе. Но, плохо зная итальянский язык и латынь, учиться Иньиго мог только в Испании.
Только через год он чудом сумел вернуться на родину, преодолев земли, где шла война между французским королем и императором. Не раз его принимали за шпиона, а однажды солдаты раздели его донага и долго водили по своему лагерю, глумясь над высокопарными речами нищенствующего паломника.
В Барселоне Лопес вместе с детьми сел за школьную парту, а одновременно начал проповедовать и вербовать сторонников. Вскоре к нему присоединились три каталонца – Артиага, Каллист, Кацерс и паж Жеган из французской Наварры. Через два года все пятеро перебрались в Алкала де Генарес для учебы в местном университете. Лопес же продолжил свои проповеди и умерщвление плоти. Вскоре к нему стали стекаться кающиеся, уверовавшие в исключительную праведность странного студента.
В Алкале наш герой познакомился с некой знатной сеньорой Алиенорой Маскареньяс. Видимо, их связывали очень близкие отношения, так как оживленная переписка между ними закончилась только со смертью главы ордена.
Судя по портрету, Лопес был очень красив. Неудивительно, что среди его поклонников было много женщин. Две из них, наслушавшись рассказов о страннической жизни и духовном братстве, решили бежать из дома. Разразился грандиозный скандал, и студент-исповедник попал в лапы инквизиции. Его, правда, вскоре отпустили, так как инквизиторы увидели в нем только невежду. Однако испуганные товарищи оставили Лопеса, который вскоре покинул Алкалу и перебрался в знаменитый университет в Саламанке.
Здесь повторилась та же история. Студент вновь стал пользоваться огромной популярностью, и когда его раскаявшиеся ученики вновь присоединились к нему, инквизиция арестовала всех пятерых. Глава инквизиторов, великий викарий доминиканцев, Фриас, отпустил подозреваемых в ереси, объявив старшему, что он мало искусен в риторике и может впасть в ересь. Лопес был в ярости. По его мнению, в Саламанке учиться было нечему. Он стремился в Париж, где находился самый старый из европейских университетов – Сорбонна. А перепуганные ученики вновь оставили его. От Саламанки до столицы Франции упрямый Лопес добирался пешком в обществе осла, нагруженного нехитрым скарбом. В январе 1528 г. усталый путник увидел, наконец, ворота Сорбонны.
В то время Парижский университет пользовался необычайным влиянием. Его ректорат вмешивался даже в политические дела государства и имел своих представителей в генеральных собраниях. Главное внимание здесь уделялось, конечно, богословию. При этом университет всегда стоял на страже интересов католичества и Римских Пап.
Все это чрезвычайно понравилось новому студенту, теперь именовавшему себя по названию родового замка Лойолой. По дороге в Париж с ним, видимо, произошло что-то чрезвычайно важное. Его словно подменили. Эксцентричные выходки и поучения ушли в прошлое. На арену вышел вдумчивый, осмотрительный и настойчивый студент, осторожно стремившийся к созданию духовного братства для борьбы с врагами католической церкви. На существование какой-то тайны указывает и внезапная поездка Лойолы во Фландрию и Англию в самом начале учебы. Оттуда он вернулся с богатым подаянием, но никому не сказал ни слова о том, где побывал и что видел. Лекции университетских профессоров таинственный студент практически не посещал, но степень магистра богословия получил и продолжил обучение у доминиканцев.
Одновременно Лойола продолжал проповедовать, проявляя недюжинное красноречие. Но главной его целью было привлечение учеников. Трое первых из завербованных им студентов вскоре покинули учителя. Но с остальными повезло больше. Ими стали: молодой священник Лефевр из Вилларе, преподаватель философии Ксавье, студенты Лайнес, Сальмерон, Альфонс Бобадилья и Родригес.
Чтобы эти ученики по примеру предыдущих не покинули его, Лойола 15 августа 1534 г. в одном из подземелий Монмартра в день Успения Богородицы взял с них обет бедности, целомудрия и клятву отправиться в Палестину, а если это по каким-либо причинам будет невозможно, отдать себя в распоряжение папы. Теперь ученики Лойолы должны были ликвидировать свое имущество. Боясь отпускать их из Парижа, глава будущего ордена настоял на том, чтобы самому отправиться для выполнения этого деликатного дела. 25 января 1535 г. он покинул Саламанку.
Два года Лойола провел в Испании. Там он роздал свое наследство бедным, покончил с делами своих товарищей и отправился почему-то не в Париж, а в Венецию. Скорее всего он имел при себе немалые средства, полученные в результате продажи имущества. Ведь на обеспечение деятельности его общества нужны были деньги, и немалые.
8 января 1537 г. в Венеции к Лойоле присоединились его единомышленники. До Италии они добирались через земли протестантских князей Германии, где по пути проводили диспуты с лютеранами и кальвинистами. Слухи об их блестящих успехах якобы успели дойти до ушей папы Павла III, тщетно искавшего способы борьбы с религиозными противниками.
Первоначальное намерение отправиться в Палестину было забыто. Группа продолжила вербовку сторонников и усиленно трудилась в госпиталях Св. Иоанна и Св. Павла, а Лойола проповедовал и сражался с недовольными им венецианскими священниками. Однако его сторону принял архиепископ Караффа, надеявшийся, что столь искусные проповедники пополнят созданный им орден театинцев. У Лойолы, однако, были другие планы. Он стремился к созданию собственного ордена. От лестного предложения глава общества отказался, а 24 июня 1537 г. все его члены (к тому времени их стало тринадцать, что, видимо, должно было являть аналогию между Христом и апостолами), за исключением тех, кто уже имел священнический сан, были торжественно рукоположены в священники прибывшим в Венецию епископом из Далмации. К местным церковникам Лойола обратиться побоялся.
Разослав часть своей «боевой дружины» (так он называл учеников) для вербовки новых членов, Лойола поселился неподалеку от аббатства Монте-Кассино в Неаполитанском королевстве. С некоторых пор он начал внушать товарищам, что Бог направляет его и открывает ему свои тайные намерения. Легенды отмечают целый ряд чудес, связанных с видениями будущего главы иезуитов. А мирянам члены общества открыто стали говорить: «Мы соединились под знаменем Иисуса Христа, чтобы бороться с ересями и пороками, поэтому мы образуем товарищество Иисуса».
Во второй половине 1538 г. Лойола в сопровождении двух членов общества отправился в Рим, чтобы получить аудиенцию у папы и убедить его закрепить официально появление нового ордена. По дороге он объявил спутникам, что во время молитвы ему явился Спаситель и сказал: «В Риме я буду благоприятствовать тебе».
Павел III, относившийся отрицательно к монашеским орденам всякого толка, долго колебался, хотя Лойола произвел на него благоприятное впечатление. Нравились ему и его идеи. Поэтому он разрешил Лойоле остаться в Риме и вести проповеди. А тот, когда в Вечный город прибыли его последователи, собрал их и произнес знаменитые слова: «Небо закрыло нам путь в землю Обетованную с той целью, чтобы отдать весь мир». А на следующем заседании раскрыл некоторые из своих целей: «Мы, рыцари, призваны самим Богом, чтобы духовно покорить весь мир, поэтому вполне необходимо, чтобы наше товарищество образовало боевую дружину, способную просуществовать до конца мира», – и предложил назвать орден «Обществом Иисуса». Устав общества Лойола направил папе, который пришел в восторг и 27 сентября 1540 г. подписал буллу, которой утверждался орден иезуитов. А 22 апреля 1541 г. в церкви Св. Павла Лойола принес присягу, утвердившись на посту генерала ордена.
Устав нового ордена стал известен только после его утверждения обществом, хотя в основном, очевидно, был разработан гораздо раньше. Сейчас уже трудно установить, что именно в тексте принадлежит авторству первого генерала, однако абсолютно ясно, что дух и буква закона иезуитов принадлежат именно ему. И именно благодаря ему в практике католицизма появился «черный папа», сознательно стремившийся к абсолютному господству – как политическому, так и духовному.
О том, какими средствами достигалась эта цель, написано множество томов, и в коротком очерке изложить их нет возможности. Достаточно вспомнить знаменитый принцип «мысленной оговорки», позволяющий иезуиту лгать, а мысленно про себя говорить правду.
Генерал ордена формально и фактически был тираном, избиравшимся пожизненно. Все иезуиты обязаны были следить друг за другом. Каждый иезуит регулярно составлял соответствующие отчеты своему начальнику. Вся информация стекалась к генералу ордена, который знал все, что думал и делал каждый.
Особое место в созданной Лойолой организации занимала мало известная широкой публике система формирования личности иезуита, представлявшая собой оригинальную технологию, превращавшую человека в фанатика, во всем послушного приказаниям своего начальника. Этому Лойола посвятил уже известный нам трактат «Духовные упражнения», который сделал обязательным для изучения каждым иезуитом. В нем содержатся различные методы изучения грехов, правила исповеди, молитвы, советы о том, как пробуждать в себе благочестивые размышления, и др. Следовало вызывать образы Христа и Божьей Матери, местности, которая их окружает, стараться услышать их голоса и понять произносимые ими слова, осязать и целовать их одежду. Существовала и инструкция по созерцанию ада: следовало представлять его себе в длину, ширину и высоту, объятый пламенем; слышать жалобные вопли и стоны, пронзительные крики, проклятья; ощущать запах серы, смолы и всякой гнили; чувствовать горчайший вкус слез, проливаемых грешниками; жар всепоглощающего пламени… Упражнения следовало проводить ежедневно пять раз в день по часу в течение четырех недель. При этом необходимо было заниматься самоистязанием, но так, чтобы раны не доходили до костей, носить вериги. Общаться можно было только с наставником. Но и это было еще далеко не все. Предписывалось так называемое «созерцание смерти» – свои собственные похороны, представлять себе ощущения в гробу, под землей, наблюдать разложение собственного тела. При такой системе очень скоро человек начинает видеть галлюцинации, что в конечном итоге дает возможность полностью поработить его психику и заменить естественную личность человека другой, искусственной, чьи устремления будут полностью подчинены вышестоящим, в данном случае высшим чинам в ордене. Недаром бывший иезуит А.Тонди пишет: «Это школа марионеток и автоматов». Полный цикл духовных упражнений проводился при поступлении в орден, по окончании обучения в течение сорока дней, а потом ежегодно в течение восьми дней. Это давало возможность держать человека в нужном состоянии в течение всей его жизни.
С момента утверждения генералом ордена жизнь Лойолы фактически является частью начальной истории самого ордена, постепенно завоевывавшего место под солнцем и добившегося значительных результатов уже в это время. О тайных механизмах влияния первого генерала практически ничего не известно. Больше пишут об успехах его учеников, проникших во все католические страны и даже в Индию. Но ясно, что порядки ордена делали их зависимыми от направляющей руки Лойолы.
Однако уже в те времена у ордена были противники. В 1555 г. на престол римско-католической церкви под именем Павла IV взошел давний недруг Лойолы, кардинал Караффа. Он перестал поддерживать орден. Это отрицательно сказалось на физическом и душевном состоянии старого генерала. А какая-то эпидемия, косившая римлян в 1556 г., 31 июля свела его в могилу. Но детище его продолжило свою жизнь и здравствует до сих пор, продолжая, наряду с благотворительностью, свою тайную работу в недрах государств и человеческих сообществ.
Из книги автораИгнасио Паласиос-Хуэрта Июнь 2010 годаЕсли в пятницу в матче против Ганы Диего Форлану из сборной Уругвая придется бить пенальти, мы предвидим, куда полетит мяч: в противоположный угол по сравнению с его предыдущим одиннадцатиметровым. У Форлана есть паттерн: один раз он
Святой Игнатий Лойола
Основатель и первый генерал ордена иезуитов, испанский дворянин Игнатий Лойола происходил из некогда знатной семьи баскских графов, потомки которых, обедневшие и утратившие титул, к середине XV в. владели только двумя небольшими замками в Пиренейских горах. В одном из них в 1491 г. и родился Игнасио Лопес, известный потом как св. Игнатий Лойола. Он был тринадцатым ребенком в семье, весьма стесненной в средствах, и потому при первой возможности родители отправили сына на воспитание в дом к его крестному отцу - отставному королевскому казначею Хуану Веласко Детство Игнасио прошло в провинциальном городке Аревало. Тут он выучился читать и писать по-кастильски. Благодаря сохранившимся связям при дворе, Веласко устроил мальчика пажом в свиту арагонского короля Фердинанда II. Праздная жизнь среди спесивых вельмож и чтение рыцарских романов сформировали юного пажа по общей мерке: это был молодой человек высокого роста, стройный, ловкий, находчивый, большой поклонник женщин, вина и воинских подвигов. Избрав для себя карьеру военного, Лопес очень скоро сыскал на полях сражений славу блестящего офицера. Обладая исключительной энергией и отвагой, он несомненно имел все шансы со временем сделаться известным военачальником. Однако судьба распорядилась иначе. В 1520 г. во время обороны важной наваррской крепости Пампелуне, комендантом которой он был, Лопес получил тяжелое ранение в обе ноги. Весь следующий год он провел прикованный к постели в своем родном замке Лойола. Кости срастались плохо и неправильно. Лопес перенес мучительную операцию и долго лежал в растяжке. В конце концов возможность ходить вернулась к нему, но на всю жизнь осталась сильная хромота. Воинские подвиги для него закончились.
Лопес мужественно перенес этот удар. Во время долгой болезни он много читал. Его внимание прежде всего привлекли жития святых, а в особенности история жизни двух основателей нищенствующих орденов: Св. Доминика и Св. Франциска Ассизского.
Тогда, видимо, и пришла молодому дворянину мысль всецело посвятить себя служению Христу. В марте 1522 г. Лопес тайно покинул родительский замок и отправился в Манрес, где находился монастырь бенедиктинцев. Поселившись при монастырской больнице, он проводил дни в молитве и сборе подаяния, терпеливо снося насмешки детей и взрослых. Под рубищем на нем были навешаны камни и вериги. Спал Лопес на голой земле и строго постился.
Вскоре все эти подвиги казались ему уже недостаточными. На скалистом берегу реки он разыскал неприступную пещеру и поселился в ней. Здесь среди постов и молитв он написал первый, еще не совершенный вариант своих «Духовных упражнений».
В начале 1523 г. Лопес объявил монахам о своем намерении отправиться в Иерусалим и проповедовать там Слово Божие мусульманам-сарацинам. С большим трудом, перенеся множество лишений и опасностей, он в сентябре того же года добрался до Палестины и посетил все места, освященные земной жизнью Спасителя. Что касается главной цели паломничества - обращения мусульман, то от нее пришлось отказаться из-за совершенно незнания языков, мусульманского вероучения и еще многих других вещей, необходимых для этого непростого дела. Лопес двинулся в обратный путь и в январе 1524 г. добрался до Венеции. Распущенность нравов этого веселого города повергла его в ужас. Лопес решил обратить на путь истинный хотя бы местных горожан и выступил с несколькими проповедями. Увы, никто не воспринял его слова всерьез. Местные священники к тому же без труда доказали ему, что он круглый невежда в богословии.
Сознавая справедливость их упреков, Лопес решил заняться своим образованием. Он переехал в Барселону и в возрасте 33 лет поступил в тамошнюю школу. Два следующих года он вместе с детьми местных горожан упорно занимался изучением латыни. Достаточно преуспев в этом нелегком деле, он некоторое время обучался на курсах при университете Алкала де Генарес, а в 1528 г. отправился продолжать образование в Париж, в коллегии Монтегю. В число студентов он записался под фамилией Лойолы, образовав ее от названия своего родового замка. Через полтора года он перешел на философские курсы в коллегию Св. Варвары. В 1532 г. он закончил их с ученой степенью магистра искусств и поступил на богословские курсы в доминиканский монастырь на улице Св. Иакова.
Занимаясь богословием у доминиканцев, Лойола приступил к созданию духовного братства, мысль о котором родилась у него, видимо, еще во время паломничества в Палестину. Вскоре к нему присоединились шестеро молодых людей, очень религиозных и фанатично преданных католической религии. Много повидавший и испытавший на своем веку Лойола пользовался среди них непререкаемым авторитетом, и они были готовы следовать за ним туда, куда он укажет. 15 августа 1534 г., в одном из подземелий Монмартра, где, по преданию, был замучен епископ парижский св. Дионисий, все семеро дали торжественный обет целомудрия и вечной бедности. По окончании учения все они обещали ехать в Палестину или отдаться в полное распоряжение Римского Папы. Фактически в этот день родился орден иезуитов.
В январе 1537 г. Лойола вместе со своими учениками, число которых к этому времени выросло до девяти человек, приехал в Венецию, откуда они собирались плыть в Палестину. Время, когда они предприняли путешествие, отличалось особенной напряженностью. Заразительный пример Лютера вызвал появление сотни религиозных реформаторов, благодаря которым престол римского первосвященника заколебался в самом своем основании. От папы отпали Англия, Швейцария, Франкония, Гессен, Бранденбург, Дания, Швеция и Норвегия. Идеи протестантизма нашли отклик в Пьемонте, Савойе, Франции, Шотландии и Польше. Гугеноты обосновались в Наварре. В самой Италии феррарская герцогиня Рене, кузина Маргариты Наваррской, училась богословию у Кальвина. В ожидании отъезда в Палестину члены братства решили получить благословение Рима.
Ближайшие сподвижники Лайолы Лефевр и Ксавье добились аудиенции у папы Павла III. Тот благосклонно принял их, благословил на миссионерский труд и разрешил принять сан у любого епископа. 24 июня 1537 г. в Венеции состоялось торжественное рукоположение в священники самого Лойолы и его единомышленников.
Тринадцать священников, связанных между собою клятвой, были готовы ехать в землю Обетованную, но в это время вспыхнула война с турецким султаном. Поездка откладывалась на неопределенное время, и Лойола предложил членам братства рассеяться по Италии, вербуя сторонников, а потом собраться в Риме и отдаться в распоряжение папы, как они и договаривались в монмартрских катакомбах. В скором времени ученики Лойолы появились в Виченцо, Тревизо, Бассано, Падуе, Вероне и других городах, проповедуя против ересей, распущенности духовенства и вербуя новых членов в свой кружок. Сам Лойола выбрал местом проживания Альбанетту, расположенную под стенами аббатства Монте-Кассино в области Терра ди Лаворо Неаполитанского королевства. С этого времени он начинает из простого члена братства и учителя превращаться в полновластного владыку и поступать как подобает генералу будущего всемирного ордена. Оставаясь по-прежнему в обращении с людьми тихим, мягким и ласковым, при надобности Лойола обнаруживает непреклонную стойкость и пламенное красноречие, называя своих сторонников «боевой дружиной», а религиозный кружок - «Братством Иисуса».
Осенью 1538 г. Лойола отправился в Рим, получил аудиенцию папы и предоставил себя самого и своих сторонников в полное распоряжение папского престола. Павел III был польщен покорностью людей, уже снискавших себе некоторую известность.
Лойола выразил желание создать духовный орден, члены которого имели бы своей задачей обходить весь свет, поражать дурных людей словесным мечом, исправлять возникающее зло, разрушать дьявольские наваждения и всеми силами стараться возвратить католической церкви ее блеск и величие. Хотя папа был противником создания новых орденов, эта идея ему понравилась. В пост 1539 г. в Риме начались заседания будущего Духовного братства. На первом же из них Лойола сказал: «Небо закрыло нам путь в землю Обетованную с той целью, чтобы отдать нам весь мир.
Немного нас теперь для такого дела, но мы умножаемся и начинаем формировать батальон. Однако никогда отдельные члены не окрепнут в достаточной степени, если между ними не будет общей связи; поэтому нам необходимо создать устав для семьи, собранной здесь во имя Бога, и дать не только жизнь новоучреждаемому обществу, но и вечность. Помолимся же вместе, а также и каждый отдельно, чтобы воля Господня исполнилась». Когда возник вопрос о названии ордена, Лойола предложил: «Если вы мне доверяете, то мы назовем наше общество «Товариществом Иисуса».
Зимой 1539 г. Лойола составил проект устава и передал его папе. Помимо трех обычных монашеских обетов, здесь был четвертый: «Посвятить свою жизнь постоянному служению Христу и папе, исполнять военную службу под знаменем креста, служить только Иисусу и римскому первосвященнику как его земному наместнику; только настоящий папа и его преемники будут повелевать орденом…»
Павел III сразу понял, что в лице общества, основанного Лойолой, он приобретает надежного союзника в борьбе с ересями. В качестве испытания он послал некоторых его членов с поручениями в города Италии. 27 сентября 1540 г. он подписал буллу, которой учреждалось «Товарищество Иисуса», или «орден иезуитов». Наступило время избрания генерала. Понятно, что на этот пост рассматривалась только одна кандидатура - Игнатия Лойолы. Он дважды отказывался от предложенной ему чести, но в конце концов, видя в единодушии членов братства неисповедимую волю Божию, дал свое согласие. На страстной неделе, 17 апреля 1541 года, этот выбор был утвержден Павлом III.
Приняв сан генерала, Лойола избрал местом своего постоянного пребывания Рим.
Управляя многосторонней деятельностью своих последователей, он продолжал работать в созданной им небольшой школе, куда даже богатые родители охотно помещали своих детей - так велика была его известность как педагога. Кроме того, Лойола регулярно посещал еврейские кварталы, проповедуя христианство, а также рыночные площади, дома терпимости и притоны, где наставлял падших женщин. В городе были созданы два приюта, для раскаявшихся грешниц и для бедных девушек из благородных семей. Но главным делом Лойолы оставалась разработка организационной структуры ордена. Папа разрешил создание общества, основываясь только на проекте его устава. Со второй половины 1541 г. и до самой своей смерти, которая последовала 31 июля 1556 г., Лойола продолжал работать над этим документом.
Анализируя печальное положение католической церкви, поколебленной отпадением нескольких миллионов верующих, Лойола точно определил, где находится корень происшедшего зла. Средство, намеченное им для исправления такого положения, было непростым, но совершенно правильным: перевоспитание современного общества должно начаться с подрастающего поколения, чтобы еще в детстве прививать людям неприятие реформаторских идей. А для этого дело образования во всем католическом мире должно сосредоточиться в одних руках, причем в руках надежных, то есть ордена иезуитов. Иезуиты брали на себя и другие задачи, которые обычно принимали духовные ордена - благотворительность, миссионерство, разъяснение богословских истин и т. п., но все это были цели второстепенные. Главной же задачей ордена Лойола поставил воспитание молодежи.
Внутреннее устройство «Общества Иисуса», как оно сложилось уже после смерти Лойолы, было по-военному четким. Орден разделялся на шесть классов. Первый класс, самый низший, составляли новиции, то есть молодые люди, готовившиеся в специальных заведениях к поступлению в орден. Каждый, изъявивший желание стать иезуитом, должен был, согласно требованиям устава, порвать все личные связи с миром, отречься от своей личной воли, личных убеждений, наклонностей и отдать себя всецело в распоряжение ордена «так, словно он был трупом». Второй класс составляли схоластики. В него вступали те новиции, которые выдерживали испытание. Они давали первые три обета - нищеты, целомудрия, послушания - и служили в качестве помощников учителей и миссионеров. По мере того как схоластики заявляли свои способности к тому или другому роду деятельности, они переходили в разряд духовных коадъюторов - третьего класса ордена, и назначались на должности учителей, профессоров, духовников и т. п.
Четвертый класс составляли профессы, которые давали четвертый обет - безусловного повиновения папе. В этот класс назначались из духовных коадъюторов, только отличавшихся выдающимися способностями, знаниями, верностью и опытностью.
Профессам поручались важнейшие должности по ордену, а также разнообразные миссии и посольства. Во главе ордена стоял генерал, избираемый пожизненно профессами из своей среды. Он пользовался неограниченной властью в управлении орденом, и все члены ордена должны были ему безусловно повиноваться. Сам генерал кроме папы ни от кого не был зависим.
С появлением иезуитов борьба римской церкви с протестантством пошла значительно успешнее. Весь мир был разделен на провинции, которых при Лойоле насчитывалось двенадцать. Во главе каждой находился провинциал. Он курировал все дела ордена на подведомственной ему территории. Под его же управлением находилась сеть местных иезуитских коллегий - учебных заведений, равноправных, в силу папского разрешения, католическим университетам. Благодаря своей крепкой организации, уму и ловкости, а также привилегиям, иезуиты распространились с необыкновенной быстротой почти по всей Европе и проникли даже в другие части света. Везде, где только ни появлялись, они первым делом устраивали больницы, приюты, школы, коллегии, занимались проповедничеством, делались духовниками. Посредством больниц и приютов они приобретали расположение низших классов Учреждением школ и коллегий они забирали в свои руки образование и воспитывали подрастающее поколение в строгом католическом духе. Но особенно важным они считали забрать в свои руки высшие классы.
Одной из первых под влияние иезуитов попала Португалия. Когда тамошний король Жуан III обратился к папе с просьбой прислать иезуитов для исправления веры и нравов, Лойола отправил к нему Родригеса - одного из самых ловких своих помощников. Завоевав доверие слабохарактерного короля, тот вскоре стал заправлять всеми церковными делами и основал в Коимбре первую в Европе иезуитскую коллегию. Вскоре иезуиты проникли в португальскую колонию Бразилию, ставшую их новой «провинцией». По настоянию Родригеса принцесса Мария была выдана замуж за испанского принца Филиппа. С ней вместе в Испанию приехали иезуиты. Пользуясь покровительством испанского короля Карла V, они проникли в подчиненные ему Нидерланды, а оттуда - во Францию. И повсюду, главным образом рядом со старыми университетами, основывались иезуитские коллегии. Последователи Лойолы разворачивали свою деятельность даже в протестантских странах Главным очагом Реформации была тогда Германия. Успехи иезуитов здесь первоначально были минимальными. Их коллегии в Вене, Инсбруке, Праге, Мюнхене и Ингольштадте встречали много трудностей, но со вступлением на престол нового императора Фердинанда I дела ордена получили мощную поддержку. Из Германии иезуиты проникли дальше на восток Европы - в Чехию, Венгрию, Польшу и Литву.
