Что случилось с матерью дарьи салтыковой. Дарья Салтыкова (Салтычиха): реальная история жизни «кровавой барыни. В России «Салтычих» было много

Исторические личности. Дарья Салтыкова (Салтычиха)

В 1768 году рядом с Лобным местом у позорного столба стояла помещица Дарья Салтыкова - знаменитая Салтычиха, насмерть замучившая как минимум 138 своих крепостных.
Пока дьяк зачитывал с листа совершенные ею преступления, Салтычиха стояла с непокрытой головой, а на ее груди висела дощечка с надписью "Мучительница и душегубица". После этого ее отправили на вечное заточение в Ивановский монастырь.

Как она их ненавидела!.. Отчего они глазеют на нее, бесовское отродье! Отчего рты поразевали! Будто она чудище заморское. Или зверь дикий. Человек она, человек, хотя все почему-то называют ее извергом или как модно на французский манер монстром или монструмом. Попались бы они ей в руки! Замучила бы до смерти. Либо поленом в лоб, либо кипятком в лицо! А то бы и забила батогами насмерть. А еще говорят, что она чудовище. Это они все чудовища!
Ах, как она их ненавидела!
Просто хотела разорвать на кусочки!
Дарья Салтыкова по прозвищу Салтычиха диким полным злости взглядом окинула толпу зевак собравшихся на Красной площади у Лобного места.
Стоял полдень. Было холодно. Серое непроницаемое небо свинцовой тяжестью нависло над Кремлем. Порхали легкие снежинки и падали на мостовую. И не таяли. Ведь был уже ноябрь. Семнадцатый день месяца. 1768 года.
Бывшая помещица была привязана к столбу, а на шее висела табличка с надписью: "мучительница и душегубица". Молодой дьяк с козлиной бородкой и в черном длинной подряснике, встав на высокий и здоровый чурбак, громко зачитывал присутствующим приказ Ее высочества императрицы Екатерины II. о назначении государственной преступнице Дарье Салтыковой гражданской казни и о ее вечном заточении в монастырь. Закончив читать приказ, священник тут же стал оглашать список преступлений и жертв Салтычихи. Доказанных было 38 человек, недоказанных - 26, предполагаемых - аж 138 человек! Только и слышалось от дьяка такие слова: замучила, убила, задушила, засекла, утопила, забила до смерти...
Кто-то охал, кто-то ахал, причитал, клеймил, ругал убийцу. Кто-то показывал на нее пальцем, плевался в ее сторону. В глазах зевак - любопытство, ужас, страх, недоумение. Как же она могла учинить такие злодеяния. Она человек или зверь в человеческом обличии. По поступкам точно зверь.
Снег усилился. Полетели уже не мелкие снежинки, а хлопья.
Вдруг из толпы вылетела женщина с безумными глазами и кинулась на Салтыкову. В руках ненормальной сверкнул нож. Еще секунда - и острая сталь вонзилась бы в горло преступнице. Но ловкий стражник перехватил руку нападавшей и отбросил женщину в строну. Подбежали другие стражники и мигом ее скрутили. То была одна из бывших слуг Салтычихи. Когда-то помещица зверски замучила ее мужа, и женщина решила таким образом отомстить за смерть любимого. Пробралась через толпу к Лобному месту и накинулась на убийцу. Чуть-чуть везенья - и Салтыкова лишилась бы жизни. Но народная месть не свершилась. Видимо еще не пришел срок умирать злодейке.
"Я тебя все равно изгублю! Ты ответишь за смерть мужа!" - кричала в бессильной ярости женщина. - "Я тебя и на том свете сыщу! В ад спущусь за тобой! Где бы ты не была, я буду там! Изверг, душегубица!"
Несостоявшуюся мстительницу уволокли в полицейский участок, а Салтыкова перевела дух: еще немного - и она была бы на небесах! Слава богу, жива. Но что это меняет. Разве это жизнь, когда стоишь привязанной к позорному столбу, а люди тычут в тебя пальцем. Нет, лучше умереть, чем испытывать такой позор. Она столбовая дворянка, представительница знатного рода, выставлена на посмешище черни. Такой участи вряд ли она желала когда-то. А ведь так хорошо все начиналось в ее судьбе...

Дарья Петровна Салтыкова и баронесса Наталья Михайловна Строганова.

Дарья Николаевна родилась в марте 1730 года в семье московских столбовых дворян. Родственниками ее были Мусины-Пушкины, Давыдовы, Толстые, Строгановы и др. Девичью фамилию Иванова она сменила, когда вышла замуж за Глеба Алексеевича Салтыкова, ротмистра Лейб-гвардии Конного полка. Родила мужу двух сыновей. Жила супружеская чета в доме на углу Кузнецкого моста и Сретенки. А летом в имение Троицкое, что в районе современного Теплого Стана. Вот в этом особняке с прудом и лесом и развернуться в последствие ужасные и кровавые действия, главной участницей которых станет Дарья Николаевна.
В 26 лет Дарья овдовела. Получив огромное состояние, принадлежавшее ее матери, бабке и мужу, поместья в Московской, Вологодской и Костромской губерниях, она поначалу щедро жертвовала деньги церкви и раздавала милостыню. Но потом сексуальная неудовлетворенность, неуемная энергия и задатки садистки превратили молодую женщину в кровожадного монстра. Но этому предшествовал один случай, который круто изменил судьбу Дарьи Николаевны.
Однажды ей доложили, что в ее лесу охотится какой-то человек.
"Это кто там у меня хозяйничает?"- грозно повела бровями барыня. - А ну-ка живо изловите оного наглеца и приведите ко мне. Я-то с ним разберусь!"
Крестьяне бросились в лес с ружьями и кольями. Вскоре они привели приятной наружности мужчину, который на поверку оказался капитаном Николаем Тютчевым.

Николай Тютчев

Он занимался межеванием земель, а сюда приехал, чтобы разрешить земельный спор между двумя помещиками, соседями Салтыковой. И вот на досуге охотясь, случайно забрел на территорию властной помещицы, где и был замечен бдительными мужиками.
Дарья Николаевна сразу положила глаз на офицера. Она измученная любовной тоской как раз находилась в поиске подходящего кавалера.
Бравый капитан принял приглашение помещицы почаевничать. Где чай там и вишневая настойка, а где настойка там штоф водки. Разомлел капитан от спиртного. Глядь - и хозяйка вроде сперва казавшаяся не такой симпатичной стала просто красавицей! Засиделся капитан допоздна, разговорились, и вроде какой-то интерес Тютчева к помещице появился. Визиты стали повторяться. Скука капитана развеялась. Военно-полевой роман начался. Спустя некоторое время Николая Андреевича и Дарью Николаевну стала объединять и общая постель. Салтыкова влюбилась в офицера без памяти. Но капитан не торопился связываться узами Гименея с помещицей. Скоро она ему наскучила и разонравилась. Дарья казалась ему грубой и несколько примитивной. Неслыханное дело грамотой она не владела, писать не умела, даже не могла расписаться под официальным документом. Отличалась крупным сложением и хорошей физической силой. Тютчев пока крутил амуры с Дарьей Николаевной пригляделся к одной соседке Салтыковой - девушке по имени Пелагея Панютина, (это был 1762 год) полюбил ее и решил на ней жениться. И женился. Какова была реакция на это известие Салтыковой догадаться нетрудно. Она просто взбеленилась: надо же такой удар по женскому самолюбию! Ей предпочли другую! И в ее голове созрел коварный план чудовищной мести: она решила убить обоих. Причем взорвать их в особняке Панютиной что находился за Пречистенскими воротами у Земляного Вала.
Вызвала двух своих конюхов - Алексея Савельева и Романа Иванова - и приказала:
"Накупите в главной конторе артиллерии и фортификации пять фунтов пороху, засим перемешайте с серой и заверните в пеньку, и сей заряд подоткните под застреху Пелагее (застреха - нижний, нависающий край крыши у избы)! Да смотрите не осрамитесь, мерзавцы! Шкуру спущу, ежели что не так!"
Как не хотелось слугам стать душегубами, но им пришлось подчиниться. Они сделали, как им приказала хозяйка. Савельев купил порох, друзья по несчастью сделали самодельную бомбу. Но в последний момент горе-киллеры отказались от задуманного плана. Испугались. За это ослушание Салтычиха приказала нещадно их бить батогами.
Итак, план покушения на неверного любовника закончился крахом, но настырная Салтыкова не унималась. Узнав, что молодожены собираются отбыть в Брянский уезд по большой Калужской дороге (а она проходила мимо ее усадьбы), коварная помещица решила устроить им засаду. Приказала своим людям вооружиться и ждать офицера с девицей. А когда те поедут то напасть на них и затем убить, а смерть их списать на простой разбой.
Кто-то за вознаграждение или по чистой совести рассказал об этой затее Тютчеву. Тот не на шутку испугался и обратился к властям за помощью. И вскоре четыре экипажа саней с охраной и с молодоженами проследовали мимо села Троицкое. Покушение снова не состоялось. Салтыкова рвала и метала от злости.
После этой любовной трагедии что-то произошло с психикой Дарьи Николаевны. Салтыкова стала еще более жестокой и изощренной в пытках. Если она раньше только издевалась над жертвами и мучила, то теперь она начала их просто убивать. Особенно она любила умерщвлять красивых девушек со светло-русыми волосами. Не мудрено ведь ее счастливая соперница Пелагея была красавицей и имела светло-русые волосы.

Как-то Салтыкова зашла в гостиную отдохнуть. Была зима. Декабрь. Завтра поутру она вместе со своей челядью, скарбом и продовольствием по традиции отбывала многочисленным обозом на зиму в особняк на Сретенке. Близилось Рождество, Новый год. Ее люди чинили, готовили сани и возки, чтобы загрузить мясом, птицей, маслом, сметаной, соленьями, вареньем. Грузили вещи. Была рабочая суета, шли последние приготовления к отъезду.
Салтыковой было скучно. Она села на диван, достала альбом и начала его листать. Стихи, шутливые эпиграммы, басни, пожелания, поздравления... Вот это писал гусарский поручик, вот это статский советник, а это какой-то пиит. Дарья Николаевна перевернула очередной лист - и вздрогнула! Она узнала этот размашистый почерк. Стих от некогда любимого Николая Тютчева. И подпись: "Посвящается обожаемой и несравненной Дарье Николаевне".
Салтыкова помрачнела: душевные былые раны вновь напомнили о себе. Дурная кровь моментально ударила в голову. Она, взглянув на пол в гостиной, закричала: "Что это за грязь?! Кто убирал?! Варвара?! А ну позовите мерзавку, пущай пожалует ко мне на беседу!"
Дворецкий привел миловидную светловолосую девушку с голубыми глазами. Варвара тряслась от страха. Знала не понаслышке о зверствах барыни. Как-то помещица за плохо выглаженное платье стукнула ее палкой по голове, да так что искры из глаз посыпались. После этого девушку долгое время тошнило, и у нее кружилась голова. Один раз барыня оттаскала Варвару за волосы. Вырвала даже клок. Очень больно было.
"Что изволите госпожа?" - смиренно поникла головой служанка.
Дарья Николаевна гневно взглянула на девушку. Салтычиху раздражала ее красота и светлые волосы. Чем-то она напоминала ей счастливую соперницу Пелагею Панютину. И тут же предстал образ изменщика Тютчева. Тут Салтыкова не сдержалась. Она схватила со столика увесистый канделябр и ударила им по голове служанке. Варвара упала, обливаясь кровью. Даже потеряла сознание.
Дворецкий бросился к неподвижной горничной.
"Жива?" - поинтересовалась Салтычиха.
Дворецкий кивнул.
"Слава Богу... А ну-ка, голубчик, изволь позвать конюхов, да оденьте меня потеплее".
Кажется, Дарья Николаевна придумала способ наказания горничной. Он будет ужасен.
"Пусть конюхи гонят ее до пруда. Там развлечемся" - приказала барыня.
Помещицу одели в соболью шубу, надели соболью шапку. Подвязали теплым цветастым платком. Дворецкий, повар и кучер прихватили мягкое кресло и здоровый ковер.
Конюхи Алексей Савельев и Роман Иванов вывели на улицу Варвару. В одном платье и в башмаках. Голова неприкрыта ни шали, ни платка. Легкий морозец закусал уши и щеки. Кровь из рассеченной брови капала на платье и снег. За девушкой потянулся дорожка из алых пятен. Она горько заплакала.
"Пощадите, госпожа! - умоляла Варвара.
Но жестокая Салтычиха и не думала прощать горничную. Представление только начиналось.
Вся процессия остановилась у пруда. Расстелили ковер, поставили на него кресло. Барыня уселась в него, готовясь наслаждаться кровавыми пытками. Она повелительно взмахнула рукой.
"А ну раздеть ее немедленно!"
С горничной, несмотря на ее отчаянное сопротивление, сорвали верхнее платье, а затем и сорочку. Варвара предстала в обнаженном виде. Нагота ее была прекрасна: тонкая талия, красивые широкие бедра, восхитительная грудь. Но эта красота еще больше приводила в ярость Салтычиху. Кто-то лучше ее и красивее. Нет, тому не бывать! Она уничтожит эту красоту! И самым жесточайшим способом!
"Бейте ее плетками!" - заорала помещица. - "Сильней! Еще сильней!"
Конюхи стали безжалостно бить служанку. Она пронзительно закричала, попыталась увернуться, закрыться руками, убежать - но куда там! Хрупкая девушка против двух здоровенных мужиков - явно неравные силы! Ее сбили с ног и стали хлестать лежачую. На красивом смуглом теле появились отвратительные кровавые полосы. Забава длилась недолго.
"Хватит!" - прикрикнула на истязателей Дарья Николаевна. - А то раньше времени отойдет в мир иной".
Конюхи с неохотой расступились: им, как и госпоже, нравилось мучить и истязать людей. Скрюченная девичья фигура лежала на снегу, а кругом по снегу разбрызганная кровь. Красное на белом. Красивая, но в то же время трагическая картина.
Горничная вся дрожа от холода встала на колени и жалостливо запричитала:
"Не губите меня, барыня, я замерзаю, пожалейте меня! Верните одежу! Мне холодно!"
Но разве тронут девичьи мольбы жестокое и изуверское сердце монстра из села Троицкое. Да и было ли вообще у этой женщины сердце, раз творила он такое. Скорее вместо него присутствовал камень.
"Бросьте ее в прорубь!" - отдала приказ Салтычиха.
Слуги схватили за ноги и за руки брыкающуюся и визжащую Варвару и закинули в прорубь.
Бултых! Голова служанки скрылась под ледяной водой. Прошло секунд семь. Невероятно, но Варвара выплыла. Молодое тело избежало холодового шока, который возникает при внезапном погружении в ледяную воду. Горничная схватила полной грудью холодный воздух и уцепилась за кромку льда. Отдышавшись, с великим трудом вылезла из проруби. Проползла на коленях несколько метров, и с тудом встала. Шатаясь и рыдая, она пошла к барыне чтобы та пощадила ее. Но садистка-маньячка не собиралась прощать горничную. Девушка кинулась к своей одежде, но ее грубо оттолкнул конюх Савельев. Варвара упала. Ее снова отхлестали плетками и отогнали к воде.
А Салтычиха посиживала в кресле да смеялась.
"Поделом тебе, грязнуля, поделом! Не надобна мне для услужения сия мерзавка, пущай околевает от холода!"
Варвара замерзала. Коварный губительный холод все глубже проникал в ее тело. Она уже не чувствовала ног, пальцев, низа живота. Обхватив себя руками, она пыталась согреться. Но куда там, теплее не становилось.
Прошло еще минут десять. Салтычиха явно наслаждалась муками жертвы.
У Варвары побелели кожа. Уже бедняжка не плакала, а судорожно всхлипывала. Она не дрожала ее просто била крупная дрожь. Зубы стучали об зубы. Губы не шевелились. Горничная издавала какие-то междометия и невнятные звуки. Глаза затуманились.
Она застывала.
"Давайте ее сызнова в прорубь!" - зловеще крикнула помещица.
Конюхи с готовностью схватили деморализованную беззащитную и закоченевшую девушку за руки и поволокли к проруби. Доволочив, снова скинули в воду...
Бултых! И холодные брызги полетели в разные стороны! Девушка во второй раз девушка скрылась под водой.
Салтыкова удовлетворенно улыбнулась:
"Не выплывет на сей раз, мерзавка! Бьюсь об заклад, не выплывет"
Вдруг к ее огромному удивлению и удивлению всех Варвары выплыла! Девушка, из последних сил борясь за свою ускользающую с каждой минутой жизнь, попыталась ухватиться за край проруби, но отмороженные пальцы уже не слушались ее, и она соскользнула в воду. В отчаянной попытке она снова попыталась уцепиться за спасительный лед, но безуспешно! Ее скрюченные убийственным холодом пальцы лишь царапали лед. Девушка стала беспомощно бултыхаться в воде. Холод окончательно сокрушал ее. Голубые звездочки глаз угасали. Силы таяли, мышечная дрожь прекратилась, сердечные ритмы постепенно замедлялись, дыхание стало поверхностным. Варвара почувствовала, как по телу разливается блаженное тепло. Она засыпала и в то же время умирала. Смерть забирала ее тело, а невинная душа готовилась предстать пред богом.
И вот еще секунда - и девичья голова скрылась под водой. Прошла минута - Варвара уже не всплывала. Жуткое представление закончилось.
"Утопла", - без сожаления сказала помещица. - "Туда ей и дорога. Возьмите голубчики багры пошарьте по дну, здесь не так глубоко, вытащите ее на лед. Далее в участок. Скажите покончила с собой прыгнула в прорубь".
Конюхи угодливо кивнули, взяли багры и пошарив минут десять достали утопленницу. Подогнали сани-труповозку. Сколько в ней перевозили трупов - уйма! Слуги не смогли распрямить окоченевшие конечности мертвой девушки и как мороженую тушу забросили в сани. Накрыли рогожей и повезли в полицию чтобы зафиксировать смерть.
А Салтычиха придя в гостиную, велела посильнее разжечь камин: подмерзла немного, надо согреться. Ее взгляд снова упал на злополучный альбом. Причем он был открыт на том же самом месте что ранее. Где были стихи Тютчева. Кровь моментально прилила к вискам. И сжало как в тисках. Барыня обхватила голову руками и застонала. Опять ей привиделась Панютина. В воздушном роскошном платье, с белым веером, в белых бальных туфельках и в белых длинных перчатках. И вот к ней подходит галантный Тютчев в вицмундире и парочка начинают кружиться в танце...
"Пелагея! Изыди сатана!" - в ужасе закричала Салтыкова и, потеряв сознание, упала на пол.
Вот так переживала потерю любимого Дарья Николаевна и вот так расплачивались за эти переживание ее слуги и служанки. А расплачивались своими невинными душами.

Салтычиха била не только девушек, но и даже девочек. Причем за малейшую провинность. Своих жертв морила голодом, заливала расплавленный воск в их уши, таскала их за волосы, выдирала клоки, поливала кипятком. Била всем, что подворачивалось под руку. Если полено - то поленом, если палкой - то палкой, кочерга - то кочергой. Заставляла конюхов сечь провинившихся на дворе кнутами плетьми, розгами, батогами. Прижигала лицо раскаленными щипцами. А Салтычиха наслаждаясь муками жертв кричала: "Бейте, бейте до смерти!" Помещица была кровожадной и безжалостной убийцей. Пытала своих жертв целыми сутками. Если она уставала издеваться над крепостными она приказывала другим слугам продолжать мучить людей. А сама присев в кресло любила наблюдать за кровавыми пытками.
Некоторых она отправляла на каторжные работы - и это были действительно счастливчики. Они хоть оставались живыми после забав маньячки.
Вскоре слухи об убийце-помещице поползли по столице. Но до поры до времени не было полной информации о ее злодеяниях. Люди не знали что это правда, ложь или полуправда. Слухи были, но трупов никто не видел. А все дело в том, что слуги Салтыковой привозили на санях мертвецов к полицейским в участок. Помещица щедро платила и одаривала полицейских, чтобы те молчали и записывали в официальный протокол то нужно. Те всегда фиксировали несчастную смерть. Мол, бедняжка сбежала от барыни в легком платье, по дороге замерзла и умерла. И хотя покойные были изуродованы и все в кровоподтеках и синяках, все равно писали: "погибла в результате несчастного случая". Или указывали, что человек покончил жизнь самоубийством.
Священнослужители тоже состояли на довольствии у Дарьи Николаевны. Они должны были отпевать людей преданных насильственной смерти. Московских святош она не любила: часто они отказывались совершать церковный обряд при виде зверски истерзанных тел покойных. Брала местных. Один из них Степан Петров был штатным священником Салтычихи. Для него не было проблем с отпеванием жертв.
Если кто-то убегал его возвращали обратно к Салтыковой, ведь полиция была куплена ею. Помещица приказывала забивать беглецов до смерти батогами или бросала в застенок и морила голодом. Подданные Салтычихи в период с 1756 год по 1762 подали 21 жалобу на свою барыню. Но так как садистка-помещица имела огромные связи и в полиции и среди чиновников она сразу узнавала из первых рук, кто из ее крепостных на нее доносит. И потом нещадно наказывала доносчиков и жалобщиков. Кого делала инвалидами, а кого умерщвляла, а кого отправляла в ссылку.

Однажды произошло следующее...
В апреле 1762 году двое крепостных Салтычихи - Савелий Мартынов и Ермолай Ильин - замученные пытками и издевательствами и потеряв по прихоти помещицы-садистки своих жен сбежали от нее и отправились с жалобой на жестокую хозяйку в Московское отделение Сената. Но туда их не пустили и решили сдать в полицию. Но не зря Салтыкова кормила полицейских, они снова едва не выручили ее. Крестьян потащили к дому на Сретенке, чтобы сдать жестокой помещице, но те, поняв, что их ведут не в полицейский участок, а в логово монстра, от отчаяния закричали на всю улицу:
"Слово и дело государево!"
Этот клич был принят в то время, чтобы возвестить государя о каком-нибудь государственном преступлении и ни один чиновник не мог замять это дело. Так произошло и здесь. Начался опрос свидетелей, подключились высшие полицейские чины. Злодеяния Салтыков повергли всех в шок. Донесение с помощью фельдъегерей были доставлены в Санкт-Петербург Екатерине II. Та распорядилась тщательно расследовать это громкое дело. Его вели надворные советники московской юстиц-коллегии Степан Волков и молодой князь Дмитрий Цицианов. Императрица специально выбрала для следствия этих людей.
Волков был незнатного происхождения, не имел родственных и деловых связей с преступницей. Для чиновников знатного происхождения и высокого ранга это разбирательство стало бы опасным предприятием. На такого человека можно было надавить, подкупить, запугать. Или просто попросить по-родственному закрыть дело. На чиновника типа Волкова нельзя было надавить или запугать: он был чужд этому кругу, имел незапятнанную и честную репутацию. Тем более он имел могущественного покровителя - саму императрицу! Под такой защитой Волков мог спокойно вести следствие и искать доказательства вины преступницы.
Салтыкова сразу же села под домашний арест. Екатерина II самолично подослала к ней священника в надежде, что Дарья Николаевна чистосердечно признается во всех своих преступлениях. Но не тут-то было! Четыре месяца(!) она водила служителя церкви за нос и ни капли не раскаялась. Ошеломленный духовник пришел к императрице и заявил, что сила дьявола в этом человеке сильна как никогда и что помещица закоснела в грехах.
Волков и Цианов прибыли в Первопрестольную и взялись за Сыскной приказ, московского полицмейстера и самого генерал-губернатора. Копали следователи недаром, выяснилось, что московские чиновники положили под сукно более 20 жалоб дворовых на Салтычиху, актов осмотра тел, заключения о причине смерти и много других документов. Разразился скандал. В ноябре 1763 года было доказано, что большинство поданных Салтычихи умерли не своей смертью. Это удалось установить благодаря арестованным счетным книгам помещицы. По записям сделанных в книге определили точное количество погибших крепостных и установить круг влиятельных чиновников замешанных в этом деле. Стало ясно что большинство слуг умерло насильственной смертью и при весьма загадочных обстоятельствах. Например, несколько раз в услужение к помещице брались красивые от 18 до 20 лет девушки и через две недели странным образом скоропостижно умирали.
Например, документально подтверждено, что в 1759 году в Сыскной приказ Москвы предъявлялось для освидетельствования тело крепостного Салтычихи - Хрисанфа Андреева. На теле крестьянина было множество телесных повреждений, кровоподтеков и синяков. Расследование обстоятельств смерти Андреева было долгим, с явными процессуальными нарушениями. И благополучно и тихо закрыто.
Был выявлен факт насильственной смерти в отношении одной из служанок Салтыковой - Марии Петровой. Однажды по пути следования в свою резиденцию село Троицкое, Салтычиха остановилась в другой своей вотчине - селе Вокшино. Там ей чем-то неугодила девушка Маша. Или просто маньячке захотелось разрядить свою темную энергию. Вот девушка и подвернулась под руку. Формулировка претензий к служанке была вполне обычной: плохо вымытые полы. За надуманным обвинением последовала самая что ни на есть настоящая расправа. Сначала Салтычиха била ее скалкой. Поглумившись, она распорядилась, чтобы конюх Богомолов бил Машу кнутом и загнал в пруд по горло. Слуга так и сделал. В воде Петрова простояла четверть часа. Затем ее выгнал и снова велел мыть полы. Но девушка, избитая до полусмерти физически не смогла этого делать. Салтычиха снова стала избивать жертву. Но уже палкой. Когда мучительница уставала, садилась попить чайку, палку брал конюх Богомолов и издевательства возобновлялись с новой силой. В конце концов от смертельных побоев служанка скончалась. Тело на двух парах лошадей тайно поздно вечером вывезли в село Троицкое где ее захоронили.
Странными были смерти всех трех жен Ермолая Ильина того самого кто донес на помещицу вместе с Савельевым. Первую звали Екатерина Семенова, вторую - Феодосия Артамонова, а третья - Аксинья Яковлева. Первых двух помещица якобы за плохо вымытые полы била по голове и прочим частям тела руками, ногами, палками, поленом. Потом приказывала бить батогами и плетками. От побоев они в разное время и скончались. Сначала Катерина - в 1759 году ее тайно похоронили в Москве на церковно-приходском кладбище, а затем в 1761 и Феодосия. Ее труп вывезли в село Троицкое и там его закопали. Третью жену Ильина - Аксинью - маньячка забила до смерти скалкой и поленом в своем особняке на Сретенке. Это произошло по весне 1762 года. Когда Артамонову снесли слуги в одну из комнат, она еще подавала какие-то признаки жизни. Ее попытались отпоить вином кормилица, но напрасно. Не приходя в сознание, бедняжка скончалась. Ее тоже под покровом ночи увезли в Троицкое именье, где тайно отпел священник Петров. А Ермолая садистка грозно предупредила:
"Ты хоть в донос пойдешь, только ничего не сыщешь, разве хочешь, как другие доносители быть высеченным кнутом".
Впору было пожалеть несчастного Ильина, у которого Салтычиха отняла одну за другой трех супруг. Только Ильин забыл на следствии упомянуть одну маленькую, но существенную подробность, которая характеризует его как человека склонного к излишней жестокости и имевшего явно садистские наклонности. Ермолай самолично ругал жен за грязные полы, рукоприкладствовал и вместе с другими людьми хлестал их батогами и плетками.
Говорят, короля делает свита. Салтыкову окружали именно такие люди как она. Жестокие, низменные, недалекие и склонные к издевательствам. Они дополняли свою хозяйку. Ильин, Савельев, Иванов и др. Единственным плюсом Ильина было то, что он убежал из Сретенского дома и донес о зверствах барыни. И то видимо потому что понимал: рано или поздно его убьют люди Салтычихи. Он был нежелательным свидетелем трех страшных смертей.
По некоторых записям многие крепостные были отпущены в свои деревни и села, но почем-то умирали "своей" смертью по прибытию на место жительства или вовсе пропадали без вести.
Салтычиха, кинув на подкуп много денег, активно и всячески мешала проведению расследования. Тогда следователи решили отстранить маньячку от управления своим имуществом и деньгами, арестовали, и кинули в каземат.

Тем временем появлялись все новые и новые свидетели, и страшная правда о кровавых злодеяниях Троицкого монстра все больше приоткрывалось. Следствие по делу садистки-убийцы шло целых шесть лет. В итоге Волкову и Цицианову удалось доказать вину подследственной. Ее приговорили к смертной казни, но Екатерина II его отменила. Все-таки Салтыкова была знатного рода, и казнить видную дворянку она не решилась. К тому же Екатерина имела имидж пресвященной и милосердной царицы и не хотела его разрушать. Да к тому же ее волновало что скажет дворянство по поводу казни помещицы. Ведь хотя Салтыкова и была жестокой убийцей и мучительницей, но она была их круга. А казнить небожителей, привилегированный класс нельзя. Должны же быть для них какие-то исключения из правил.
Императрица пересмотрела приговор. Салтыковой была назначена гражданская казнь на Красной площади, а затем определено пожизненное заключение в подземелье Ивановского монастыря.
Ее лишили дворянского звания, имущества, материнских прав. А ее верных слуг - священника Петрова, дворецкого, кучера, конюха и других слуг в тот же день высекли, заковали в цепи и по этапу отправили на каторгу в далекую и заснеженную Сибирь. Маньячку кинули в подземелье монастыря, где она и провела весь свой остаток жизни.

Салтычиху любил посещать простой народ. Всем хотелось поглазеть на Троицкого монстра.
...Два паренька подошли к Ивановскому монастырю. Один рыжий, другой белобрысый. Оба босоногие и чумазые.
"Знаешь, кого здесь можно увидеть?" - спросил своего друга рыжий, тот отрицательно замотал головой. - "Знаменитую Салтычиху... Вон видишь то окошко с решеткой и с зелеными занавесками... Она там".
Белобрысый округлил глаза от удивления и заинтригованно последовал за своим другом. Паренек слышал, что эта старуха замучила насмерть много людей. Что это за чудище? Наверно похожа на ведьму. Вот бы поглядеть. Но как-то страшно туда идти! Мальчуган замедлил шаг...
Приятель его, заметив нерешительность белобрысого, с вызовом воскликнул: " Что боишься?"
Белобрысый снова отрицательно покачал головой и чтобы его не сочли за труса пошел за другом. Рыжий, как самый смелый, раздвинул занавески...
Вот она! Сидит за решеткой... Действительно старуха и действительно похожа на ведьму. Седые длинные волосы, пожелтевшее лицо, злой страшный взгляд. Увидев мальчишек, она рассвирепела, и, накинув на голову черный платок, заорала благим матом:
"У, сучьи дети, пошли вон! Чтоб вас черти унесли! Проваливайте!"
Клюка выскочила из окошка и чуть не попала Рыжему в лоб. Тот ловко увернулся. Узница в неистовстве бросилась на решетку.
"Я вам задам!" - брызгала слюной пленница.
Как ей хотелось их достать, ударить, причинить им боль. Но никак ей не добраться до них, ну просто никак. Мальчишки, понимая, что они в зоне недосягаемости стали ее дразнить:
"Салтычиха дура! Салтычиха дура! Ведьма!"
Появились другие зеваки. Они смеялись, потешались над ней. А она неистовствовала в бессильной злобе, выкрикивая какие-то угрозы и проклятия, и трясла решетку. Затем выпустив пар, задернула шторы и притаились...
Кто-то запел разудалую песенку, сочиненную про знаменитую узницу:
Салтычиха-болтычиха,
И высошная дъячиха!
Власьевна Дмитровна Савивша,
Давишна барышня!
А у нас пироги горячи, горячи!
С рыбкой, с язы"чком
С говядиной, яичком!
Пожалуйте у нас
Для вас в самый раз!
В нашей лавке атлас,
Канифас,
Шпильки, булавки,
Чирьи и бородавки!
Салтычиха снова разразилась бранью в адрес собравшихся, но не открывала занавесок. А люди все продолжали смеяться и дразнить кровавую помещицу. Им было ее ничуть не жаль.

Дарья Николаевна прожила в монастыре 33 года, родила ребенка от одного караульного, а раз в неделю по воскресным дням ее выпускали посмотреть на купола Владимирского храма - к алтарю убийцу не пускали.
Умерла грешная мучительница в возрасте 81 года и была похоронена на кладбище Донского монастыря. Там до сих пор ее мраморный саркофаг.
Однажды участников передачи "Битва экстрасенсов" привезли в Теплый Стан на место, где раньше находился особняк Салтыковой, и попросили представить картину некогда происходящих событий. И один из экстрасенсов закрыв глаза начал рассказывать:
"Здесь стоял хозяйский дом, а там пруд обмелевший - раньше он был глубже... А вот еще картиночку вижу - на берегу сидит девушка в белой рубахе и по щекам ее бегут слезы..."
Не наша ли это героиня Варвара, что нашла смерть по приказу Салтычихи в этом пруду. Видимо время от времени спускается с небес наша утопленница, идет к берегу, садиться и горько оплакивает свою несчастную судьбу. Может и жених у нее был завидный, и свадьбу веселую хотели сыграть, может мечты заветные девичьи имела, и о счастье своем женском грезила. Кто знает. Все было у нее впереди. Молода она была, красива. Добродушна, радостна. Но злой рок в образе Дарьи Салтыковой вмешался в ее судьбу. Оборвалось на этом пруду нить ее жизни. Ради развлечения, ради удовольстви я. А сколько здесь в этом зловещем месте невинно убиенных душ летает - не счесть! Задушены, замучены, утоплены. И во всем виноват Троицкий монстр - Салтычиха.
Не обретя женского счастья, маньячка-садистка выместила свое зло и разочарование на других людях, лишив их навсегда права на счастье.

На многие десятилетия Дарья Салтыкова осталась в памяти народной образчиком самого бесчеловечного садизма. Молва обвинила ненавистную "Салтычиху" даже в таких преступлениях, которых она на самом не совершала (например, людоедстве).
По большому счету, история Салтыковой может рассказать нам о наших предках не меньше творений Фонвизина и Карамзина, хотя, разумеется, рассказ этот окажется совсем неромантичным.

Copyright Мазурин

Имя: Дарья Салтыкова (Салтычиха) Daria Saltykova

Дата рождения: 1730 год

Возраст: 71 год

Место рождения: Российская империя

Место смерти: Москва

Деятельность: Русская помещица

Семейное положение: Была замужем

Дарья Салтыкова - биография

Следователи, работавшие над делом Дарьи Салтыковой, серьезно проверяли слухи, будто помещица ела своих жертв, а одним из любимых ее лакомств была женская грудь. Слухи не подтвердились - Салтычихе нравился сам процесс истязания.

Салтычиха - страшная сказка русской истории. Имя помещицы, мучившей и убивавшей своих крепостных, не забыли до сих пор, хотя подробности кровавых дел в ее биографии уже изгладились из людской памяти.

Жители Теплого Стана и расположенного по другую сторону кольцевой автодороги поселка Мосрентген даже не догадываются, что здесь два с половиной века назад зверствовала барыня-злодейка - Салтычиха.

Почему обычная дворянская девица Дарья Салтыкова стала чудовищем в человеческом обличье? Что сделало ее одной из самых известных массовых убийц в истории? Пухлое следственное дело Салтычихи, хранящееся в Российском историческом архиве в Петербурге, не дает ответы на эти вопросы. Поступки в ее биографии нельзя объяснив даже дурной наследственностью: предки Дарьи были совершенно нормальными людьми.

Дед, думный дьяк Автомон Иванов, при Петре Великом возглавлял Поместный приказ. Во время стрелецкого бунта он очень вовремя встал на сторону молодого царя, за что был награжден чинами и поместьями. Его сын Николай, отслужив несколько лет на царском флоте, вернулся в родное Подмосковье, где отстроил барский дом в селе Троицкое. В год смерти Петра он женился на Анне Тютчевой - поместье ее родителей находилось по соседству. У Николая и Анны было три дочери - Аграфена, Марфа и Дарья. Вскоре после рождения младшей - Дарья появилась на свет в марте 1730 года -Анна Ивановна умерла.

Ивановы не принадлежали к тем помещикам, которые восторженно внимали идеям европейского Просвещения. В их доме все было устроено по-старому: долгий сон, обильная еда и скука. Грамоте дочек не учили, зато обучали тому, что нужно будущей хозяйке - вести дом и держать в строгости рабов.

Многие господа именно так, по старинке, называли крепостных крестьян, которые по закону считались полной собственностью владельца. В конце концов, даже знатные дворяне подписывали прошения к царю «раб Вашего Величества» -что уж говорить о крестьянах? В те годы императрица Анна Иоанновна и ее любимец Бирон могли избить любого вельможу батогами, «усечь» язык и отправить в Сибирь. Русская жизнь XVIII века была пропитана жестокостью, к которой Дарья привыкла с детства.

По обычаю, дочерей рано выдали замуж. В 19 лет настала очередь Дарьи - она стала женой 35-летнего ротмистра Глеба Салтыкова, потомка богатого и знатного рода. Благодаря этому браку у Дарьи появились владения в Вологодской и Костромской губерниях, а также дом в Москве, на углу Кузнецкого Моста и Большой Лубянки. Год спустя, в 1750-м, она родила сына Федора, еще через два года - Николая. Детьми Дарья занималась мало, оставив их на попечение кормилиц и нянек. Муж почти все время проводил на службе и часто ездил в Петербург с поручениями. Во время одной из таких поездок он простудился и весной 1756 года умер.

После этого Дарья почти совсем забросила городской дом и вернулась в Подмосковье. К тому времени скончался и ее отец, оставив любимой младшей дочке Троицкое и соседнюю деревню Теплый Стан - когда-то там находился постоялый двор, где ямщики отогревались чаем или чем-нибудь покрепче. В обоих селениях жило около пятисот крестьян - в основном женщины и дети, поскольку половину мужиков забрали на неравно начавшуюся войну с Пруссией.

Как выглядела 26-летняя, юная по нынешним временам Дарья Салтыкова, мы точно не знаем. Один источник описывает ее как «маленькую, костлявую и бледную особу», другие пишут о «женщине богатырского сложения с мужеподобным голосом». Однако все упоминают о ее горячем и пылком нраве. Изнывая без мужской любви, она после года вдовства нашла замену покойному мужу. По легенде, в один прекрасный день она услышала в лесу выстрелы и приказала гайдукам (то есть слугам) поймать дерзкого нарушителя границы ее владений.

Скоро к ней привели молодого красавца в простой одежде. Приняв его за крестьянина, Дарья привычно велела всыпать ему плетей, но он ударом кулака сшиб на пол ближайшего гайдука и закричал: «Как вы смеете? Я капитан Николай Тютчев!» Узнав, что дальний родственник матери заехал в ее лес по ошибке, увлекшись охотой, Салтычиха смягчилась и пригласила незваного гостя к столу. А вскоре он оказался и в ее постели.

Этот «соседский» роман продолжался не один год. Тютчев был на пять лет моложе Салтыковой, но все же уставал от ее буйного темперамента. К тому же он был дворянином новой формации, получил неплохое образование и чувствовал себя неуютно рядом с грубой и безграмотной сожительницей - с ней и поговорить-то было не о чем. Поэтому он навещал Троицкое не чаще одного-двух раз в неделю, отговариваясь занятостью по службе - он работал в Межевом департаменте. Во время этих кратких визитов он не мог не замечать, с каким страхом дворовые смотрели на свою барыню. Хотя, конечно, самое страшное Дарья от «свет-Николеньки» скрывала - боялась, что бросит.

А страшного в усадьбе хватало. В те же годы, отмеченные любовью к Тютчеву, Дарья Салтыкова сжила со свету десятки своих крестьян. Почти все они были молодыми женщинами - среди жертв оказалось только двое мужчин и пять девочек 11-15 лет. Помещица наказывала своих крепостных не за преступления или какие-нибудь серьезные провинности. Вполне достаточно было, чтобы крестьянка не очень чисто вымыла полы в усадьбе или плохо постирала платья барыни.

Салтыкова била несчастных всем, что попадется под руку - скалкой, поленьями, даже раскаленным утюгом. Крики и мольбы жертв приводили садистку в дикое возбуждение. Устав, она вызывала гайдуков, которые били женщин сами или заставляли делать это мужей крестьянок - если те отказывались, их ждала та же участь. Салтычиха наблюдала за экзекуцией из кресла, крича: «Сильнее, сильнее! Бейте до смерти!» Нередко послушные слуги выполняли этот приказ. Тогда мертвых женщин переносили в подвал, а ночью закапывали на опушке леса. В казенную палату отправлялась бумага о «бегстве» очередной крестьянки. Чтобы избежать лишних вопросов, к этому документу обычно прикладывалась пятирублевая купюра.

Но чаще бывало иначе - после истязаний жертва оставалась жива. Тогда ее снова заставляли мыть полы, хотя она уже едва держалась на ногах. Тогда с криком: «Ах ты, дрянь, лениться вздумала!» - Салтычиха вновь принималась за «вразумление». Женщин выставляли раздетыми на мороз, морили голодом, рвали тело раскаленными щипцами. Эти сцены повторялись раз за разом - фантазия мучительницы была довольно скудной.

Крестьянку Аграфену Агафонову она била скалкой, а конюхи - «палками и батожьем, отчего руки и ноги у нее были переломаны». Акулине Максимовой после битья «без всякого милосердия скалкою и вальком по голове» барыня жгла волосы свечкой. 11 -летнюю дочь дворового Антонова Елену она «учила» той же скалкой, а затем столкнула с каменного крыльца усадьбы.

Такие же сцены происходили в московском доме Салтычихи, рядом с модными магазинами Кузнецкого Моста. Там погибла служанка Прасковья Ларионова - сначала садистка избивала ее сама, а потом отдала гайдукам, крича при этом: «Бейте до смерти! Я сама в ответе и никого не боюсь!» Забитую до смерти Прасковью повезли в Троицкое, бросив в сани ее грудного ребенка, который замерз по дороге. Той же дорогой везли Катерину Иванову, у которой конюх Давыд «видел от бою ноги опухлые и из седалища текла кровь».

С годами Салтычиха стала более изобретательной и употребляла, как отметило следствие, «мучительства, христианам неизвестные». Например, «разженными щипцами припекательными тянувше за уши и обливая голову горячею из чайника водою». А крестьянку Марью Петрову в ноябре загнали в пруд, где четверть часа продержали по горло в ледяной воде, а потом избили до смерти. Ее труп выглядел так страшно, что даже троицкий священник отказался ее отпевать. Тогда тело по давней привычке закопали в лесу.

Чаще таких проблем не возникало: умирающую жертву уносили в «заднюю палату» и отпаивали вином, чтобы во время предсмертной исповеди у нее были силы хоть что-нибудь пробормотать. Если этого не случалось, ее исповедовали «по-глухому» и хоронили на сельском кладбище. Так случилось с женой конюха Степанидой, которую по приказу Салтычихи ее собственный муж избил розговыми комлями - толстыми концами прутьев. На похоронах конюх стоял под надзором гайдуков - чтобы он не побежал доносить. Правда, такие доносы ни к чему не приводили - благородная фамилия мужа и щедрые подарки властям надежно защищали Салтычиху. Жалобщиков сажали в карцер, а потом возвращали барыне, чтобы она могла поквитаться с ними.

Порой расходившаяся Салтычиха устраивала настоящие массовые казни. В октябре 1762 года, уже находясь под следствием, она приказала слугам избить четырех девок, включая 12-летнюю Прасковью Никитину, -снова за нечистое мытье полов. В результате Фекла Герасимова была едва жива: «волосы у ней были выдраны, и голова проломлена, и спина от побоев гнила». Ее вместе с остальными бросили в одной рубахе в саду, а потом втащили в дом и продолжили избиение. В результате трое из четырех жертв умерли. Изредка Салтычиха убивала и мужчин. В апреле 1761 года староста Григорьев не устерег отданного под его надзор гайдука Иванова, который чем-то провинился. Нерадивого тюремщика привезли в Троицкое и отдали на расправу конюхам, которые попеременно били его кулаками и кнутами. К утру староста умер.

Конюхи и гайдуки были постоянными палачами Салтычихи, причем им приходилось убивать и своих близких. Один из них, Ермолай Ильин, по прихоти помещицы избил до смерти трех своих жен - одну за другой. Во время следствия он показал, что «по приказу помещицы, многих, взятых из разных деревень во двор, девок и женок бивал, которые от тех побоев вскоре и умирали...» О том он, Ильин, нигде не объявлял и недоносил, убоясь оной помещицы своей, а более того, что и прежние доносители наказаны кнутом; то ежели б и он, Ильин, стал доносить, также ж был истязан или еще и в ссылку послан». Последнюю жену Федосью Артамонову добила скалкой сама барыня, которая заставила мужа ее хоронить, предупредив: «Ты хотя и в донос пойдешь, только ничего не сыщешь».

Но на этот раз уверенность Салтычихи в своей вседозволенности не оправдалась. Конюх Ермолай все же пошел «в донос», взяв в компанию другого крепостного Савелия Мартынова. Они выбрали удачный момент -июль 1762 года, когда на престол только что взошла Екатерина II. Новая царица, свергнувшая своего мужа Петра III, желала предстать перед Россией и всем миром защитницей своих подданных. Дело Салтычихи оказалось весьма кстати - жалобу крестьян передали в Юстиц-коллегию, и та начала следствие.

С этим совпало и другое событие - разрыв Салтыковой с ее любовником Тютчевым. Устав от тяжелого характера подруги, молодой офицер перед Великим постом объявил, что собирается жениться на дочери брянского помещика Пелагее Панютиной. Салтычиха пришла в ярость - по ее приказу вероломного Тютчева заперли в сарае, но одна из дворовых девок помогла ему бежать. В мае они с Панютиной обвенчались и поселились в Москве, на Пречистенке. Но Салтычиха не успокоилась - по ее приказу конюх Алексей Савельев купил на артиллерийском складе пять фунтов пороха, чтобы взорвать им дом молодых супругов. В решающий момент конюх струсил и объявил, что порох отсырел и не взорвался.

Через месяц Салтычиха yзнала, что молодожены поедут в Брянскую губернию мимо Теплого Стана, и устроила на дороге засаду. Ей снова не повезло -один из гайдуков, прежде друживший с Тютчевым, предупредил его, и тот отменил поездку. После этого помещица оставила бывшего любовника в покое, но он, похоже, был всерьез напуган -потому и отказался давать показания против нее. Следствие и без того продвигалось с трудом: сама Салтычиха все обвинения отрицала, а жалобы крестьян суд не мог принимать в расчет. Но Екатерина, лично державшая дело под контролем, была полна решимости довести его до конца. В конце 1763 года Юстиц-коллегия предложила «во изыскании истины» подвергнуть Салтыкову пытке.

Однако императрица решила, что пытка - это не по-европейски. Она решила приставить к Салтычихе «искусного священника на месяц, который бы увещевал ее к признанию, и если от сего еще не почувствует она в совести своей угрызения, то чтоб он приготовил ее к неизбежной пытке, а потом показать ей жестокость розыска приговоренным к тому преступником». Иными словами, преступницу водили в застенок и показывали, как пытают других. Но она по-прежнему молчала. Не помогли и увещевания батюшки: четыре месяца спустя он объявил, что «сия дама погрязла в грехе» и добиться от нее раскаяния невозможно.

В мае 1764 года на Дарью Салтыкову было заведено уголовное дело. Ее посадили под домашний арест, и присланные из столицы следователи начали обыскивать не только усадьбу, но и все Троицкое. Только тогда крестьяне осмелели и показали властям и «заднюю палату», где на полу еще виднелись следы крови, и пруд, в котором морозили женщин, и свежие могилы в лесу.

В архивах были подняты старые дела о Салтыковой, закрытые за взятки. В апреле 1768 года Юстиц-коллегия вынесла вердикт, согласно которому Салтычиха «немалое число людей своих мужеска и женска пола бесчеловечно, мучительски убивала до смерти».

Ее признали виновной в 38 убийствах, хотя реальное число жертв составляло от 64 до 79 человек. Позже откуда-то взялось гораздо большее число -139 убитых, которое до сих пор повторяют многие авторы. Энциклопедии предпочитают более осторожную оценку - «более 100 человек». Истинного количества жертв уже, видимо, никто не узнает. С одной стороны, немалая часть пропавших крепостных могла действительно уйти в бега, чтобы не стать жертвами Салтычихи. С другой - часть погибших могла остаться незамеченной: вряд ли власти проявляли большое рвение при подсчете убитых крестьян.

Салтычиха - не уникальное явление в мировой истории. Мы знаем имена не менее страшных преступников. Например, Жиль де Ре - «Синяя борода» - убил в XV веке более 600 детей, а венгерская графиня Эржебет Батори уже в XVII столетии замучила почти 300 человек. В последнем случае совпадение почти буквальное -графиня тоже взялась за зверства после смерти мужа, и ее жертвами тоже были в основном женщины и девушки. Правда, она, по слухам, купалась в их крови, желая сохранить красоту, и вдобавок приносила жертвы дьяволу. С Салтычихой все было иначе - каждое воскресенье она ходила в церковь и ревностно замаливала грехи.

Сенат требовал для преступницы смертной казни. Но она все-таки была дворянкой, поэтому Екатерина II указом от 12 июня 1768 года велела сохранить ей жизнь, лишив всего имущества, родовой фамилии, материнских прав и даже пола - было приказано «впредь именовать сие чудовище мущиною». В указе императрицы говорилось: «Сей урод рода человеческого не мог воспричинствовать того великого душегубства над своими собственными слугами одним первым движением ярости, но надлежит полагать, что она особливо пред многими другими убийцами в свете имеет душу совершенно богоотступную и крайне мучительскую».

Иными словами, убийства совершались не в ярости, а по природной склонности к насилию. Слова «садизм» тогда еще не знали, да и сам маркиз де Сад, что называется, пешком под стол ходил. Однако троицкая барыня была классической садисткой. Впрочем, истязания и убийства крепостных были в России того времени обычным явлением (хоть и не в таких масштабах), и дело Салтыковой не вызвало в обществе ни ужаса, ни особого удивления.

17 ноября 1768 года Салтычиху подвергли «гражданской казни» - поставили на Красной площади к позорному столбу с табличкой «мучительница и душегубица» на груди. Наказание продолжалось всего час, после чего бывшую помещицу отвезли в Ивановский монастырь на Солянке и посадили в полуподвальную темницу. Еду ей подавали через зарешеченное окошко, не открывая дверь. Раз в день ее выводили из камеры, чтобы она могла слушать богослужение в храме - но снаружи, не входя внутрь. Крепостным гайдукам, которые участвовали в избиениях и убийствах, и священнику, который «по-глухому» исповедовал жертв Салтычихи, тоже пришлось несладко - их били кнутом, вырвали ноздри и сослали в Нерчинск на вечную каторгу.

Как ни удивительно, преступница не пала духом. Она решила, что наказание будет смягчено, если она родит ребенка, и взялась за дело. В 1778 году ей удалось если не соблазнить, то разжалобить караульного солдата, и она забеременела. Но «матушка» Екатерина в нужных случаях умела проявлять твердость. Салтычиху не помиловали, а только перевели из подвала в каменную пристройку с окном. Рожденного ею ребенка отдали в приют, а следы жалостливого солдата потерялись в Сибири.

Расчет Салтыковой не оправдался - напротив, ее наказание стало еще мучительнее. Монастырь осаждали толпы зевак, которые заглядывали в окошко к заключенной и издевались над ней. В ответ она ругалась последними словами и пыталась достать смельчаков палкой. Очевидцы вспоминают, что она в ту пору была безобразно толстой и грязной, с растрепанными волосами и «лицом, бледным, как квашня».

Тем временем имение Салтычихи досталось ее свояку Ивану Тютчеву. Вскоре он продал его дальнему родственнику - тому самому Николаю Тютчеву, у которого усадьба, похоже, будила не только страшные воспоминания. Он построил в Троицком новый дом, разбил парк и оборудовал пруд с лебедями. Сегодня от всего этого не осталось и следа -сохранилась только заброшенная церковь, где некогда отпевали жертв Салтычихи.

Николай Андреевич умер в 1797 году, а двадцать лет спустя в Троицкое приехал его внук - знаменитый поэт Федор Тютчев. Ему в имении понравилось - вместе с воспитателем Амфитеатровым они «выходили из дому, запасаясь Горацием или Вергилием, и, усевшись в роще, утопали в чистых наслаждениях красотами поэзии». Что касается родных детей Салтычихи, то Федор умер бездетным, а рано умерший Николай оставил сына, который тоже прожил недолго. Таким образом, род Ивановых пресекся.

Дарье Салтыковой уже не было до этого никакого дела. Она старела в своей комнате-клетке, привыкнув к нерушимому распорядку и уже не стремясь его изменить. В последние годы у нее отекли ноги, и она уже не могла ходить в церковь.

В ноябре 1801 года, когда узница целый день не вставала с кровати и не брала еду, монахи вошли в камеру и обнаружили ее мертвой. Ей исполнился 71 год, из которых она почти половину провела в заточении. В Ивановском монастыре кладбища не было, и Салтычиху похоронили в Донском монастыре. Ее надгробие сохранилось до наших дней, а камера вместе с монастырем сгорела во время Великого пожара 1812 года. Та же участь постигла московский дом Салтыковых - сегодня на его месте находится площадь Воровского.

О зверствах в биографии троицкой барыни постарались поскорее забыть. В этой истории все было отвратительно - и свирепость самой Салтычихи, и рабская покорность ее жертв, и долгое бездействие властей. Она не вдохновила писателей, не породила звучных легенд, как история Жиля де Ре или графа Дракулы. Остались только страшные сказки о барыне-мучительнице, в реальность которых не слишком верили даже те, кто их рассказывал.

2 (13) октября 1768 года Екатериной II был утверждён приговор Дарье Салтыковой.

Набожная девушка из хорошей семьи

О Российской Империи сегодня, как правило, предпочитают вспоминать лишь парадную сторону «России, которую мы потеряли».

«Балы, красавицы, лакеи, юнкера…» вальсы и пресловутый хруст французской булки, несомненно, имели место. Вот только этот приятный уху хлебный хруст сопровождался и другим — хрустом костей русских крепостных, своим трудом обеспечивавших всю эту идиллию.

И дело не только в непосильной работе — крепостные, находившиеся в полной власти помещиков, очень часто становились жертвами самодурства, издевательств, насилия.

Изнасилование господами дворовых девушек, само собой разумеется, не считалось преступлением. Барин захотел — барин взял, вот и весь сказ.

Разумеется, случались и убийства. Ну, погорячился барин в гневе, избил нерадивого слугу, а тот возьми, да испусти дух — кто обращает внимание на подобное.

Однако даже на фоне реалий XVIII века история помещицы Дарьи Салтыковой , более известной как Салтычиха , выглядела чудовищно. Настолько чудовищно, что дошла до суда и приговора.

11 марта 1730 года в семье столбового дворянина Николая Иванова родилась девочка, которую назвали Дарьей. Дед Дарьи, Автоном Иванов , был видным государственным деятелем эпохи Петра Великого и оставил своим потомкам богатое наследство.

В юности девушка из видного дворянского рода слыла первой красавицей, а помимо этого, выделялась чрезвычайной набожностью.

Дарья вышла замуж за ротмистра лейб-гвардии Конного полка Глеба Алексеевича Салтыкова . Род Салтыковых был ещё более знатным, чем род Ивановых — племянник Глеба Салтыкова Николай Салтыков станет светлейшим князем, фельдмаршалом и будет видным царедворцем в эпоху Екатерины Великой , Павла I и Александра I .

Богатая вдова

Жизнь супругов Салтыковых ничем особенным не отличалась от жизни других родовитых семей того времени. Дарья родила мужу двоих сыновей — Фёдора и Николая , которых, как тогда и было принято, сразу с рождения записали на службу в гвардейские полки.

Жизнь помещицы Салтыковой изменилась, когда умер её супруг. Она осталась вдовой в 26 лет, став обладательницей огромного состояния. Ей принадлежали поместья в Московской, Вологодской и Костромской губерниях. В распоряжении Дарьи Салтыковой находилось около 600 душ крепостных.

Большой городской дом Салтычихи в Москве находился в районе Большой Лубянки и Кузнецкого моста. Кроме того, Дарья Салтыкова владела большой усадьбой Красное на берегу реки Пахры. Ещё одна усадьба, та самая, где будет совершено большинство убийств, находилась неподалёку от нынешней МКАД, где теперь располагается посёлок Мосрентген.

До того, как всплыла история её кровавых деяний, Дарья Салтыкова считалась не просто высокородной дворянкой, а весьма уважаемым членом общества. Её уважали за набожность, за регулярное паломничество к святыням, она активно жертвовала деньги на церковные нужды и раздавала милостыню.

Когда началось расследование дела Салтычихи, свидетели показывали, что при жизни мужа Дарья не отличалась склонностью к рукоприкладству. Оставшись вдовой, помещица сильно изменилась.

Конвейер смерти

Как правило, начиналось всё с претензий к прислуге — Дарье не нравилось, как помыт пол или выстирано бельё. Разгневанная хозяйка начинала бить нерадивую служанку, причём излюбленным орудием её было полено. За отсутствием такового в ход шёл утюг, скалка — всё, что было под рукой.

Поначалу крепостных Дарьи Салтыковой это не особо встревожило — подобного рода вещи происходили повсеместно. Не напугали и первые убийства — бывает, погорячилась барыня.

Но с 1757 года убийства приняли систематический характер. Более того, они стали носить особо жестокими, садистскими. Барыня явно начала получать от происходящего удовольствие.

В доме Салтычихи появился самый настоящий «конвейер смерти» — когда хозяйка выбивалась из сил, дальнейшее истязание жертвы поручалось особо приближённым слугам — «гайдукам». Конюху и дворовой девке поручалась процедура избавления от трупа.

Основными жертвами Салтычихи становились прислуживавшие ей девушки, но иногда расправа учинялась и над мужчинами.

Большинство жертв после зверского избиения хозяйкой в доме попросту засекали до смерти на конюшне. При этом Салтычиха лично присутствовала при расправе, наслаждаясь происходящим.

Многие почему-то полагают, что эти зверские расправы помещица чинила в преклонном возрасте. На самом деле бесчинствовала Дарья Салтыкова в возрасте от 27 до 32 лет — даже для того времени она была достаточно молодой женщиной.

От природы Дарья была очень сильной — когда началось расследование, у погибших от её руки женщин следователи практически не находили волос на голове. Оказалось, Салтычиха их попросту вырывала голыми руками.

Наказание батогами. Из книги аббата Chappe d’Auteroche «Voyage en Siberie» 1761 г. (Amsterdam 1769 г.). Фото: Public Domain

В землю живьём

Убивая крестьянку Ларионову , Салтычиха сожгла ей свечой волосы на голове. Когда женщину умертвили, подельники барыни выставили гроб с телом на мороз, а на труп положили живого грудного ребёнка убитой. Младенец замёрз насмерть.

Крестьянку Петрову в ноябре месяце загнали палкой в пруд и продержали стоя в воде по горло несколько часов, пока несчастная не скончалась.

Ещё одним развлечением Салтычихи было таскание своих жертв за уши по дому раскалёнными щипцами для завивки волос.

Среди жертв помещицы было несколько девушек, собиравшихся скоро выйти замуж, беременные женщины, две девочки в возрасте 12 лет.

Крепостные пытались жаловаться властям — с 1757 по 1762 годы на Дарью Салтыкову была подана 21 жалоба. Однако благодаря своим связям, а также взяткам, Салтычиха не только уходила от ответственности, но ещё и добивалась того, чтобы на каторгу отправлялись сами жалобщики.

Последней жертвой Дарьи Салтыковой в 1762 году стала молодая девушка Фёкла Герасимова . После избиений и вырывания волос несчастную закопали в землю живьём.

Покушение на Тютчева

Слухи о зверствах Салтычихи поползли ещё до того, как началось следствие. В Москве судачили, что она жарит и ест маленьких детей, пьёт кровь молоденьких девушек. Подобного, правда, на самом деле не было, но и того, что было, хватало с лихвой.

Иногда говорят, что молодая женщина подвинулась рассудком из-за отсутствия мужчины. Это неправда. Мужчины, несмотря на набожность Дарьи, у неё были.

В течение долгого времени у помещицы Салтыковой продолжался роман с землемером Николаем Тютчевым — дедом русского поэта Фёдора Тютчева . Но Тютчев женился на другой, и разъярённая Салтычиха приказала своим верным помощникам убить бывшего возлюбленного. Планировалось взорвать его при помощи самодельной бомбы в доме молодой жены. Однако план не удался — исполнители попросту струсили. Убивать крепостных — куда ни шло, но вот за расправу над дворянином дыбы и четвертования не избежать.

Салтычиха подготовила новый план, предполагавший нападение на Тютчева и его молодую жену из засады. Но тут кто-то из предполагаемых исполнителей известил Тютчева о готовящемся покушении анонимным письмом, и дед поэта избежал гибели.

Возможно, зверства Салтычихи так бы и остались в тайне, если бы в 1762 году с челобитной к только что взошедшей на престол Екатерине Второй не прорвались двое крепостных — Савелий Мартынов и Ермолай Ильин .

Терять мужикам было уже нечего — от рук Салтычихи погибли их жёны. История Ермолая Ильина и вовсе ужасна: помещица поочередно убила трёх его жён. В 1759 году первую супругу, Катерину Семёнову , забили батогами. Весной 1761 года её судьбу повторила вторая жена, Федосья Артамонова . В феврале 1762 года Салтычиха забила поленом третью жену Ермолая, тихую и кроткую Аксинью Яковлеву .

Императрица не испытывала большого желания ссориться со знатью из-за черни. Однако масштаб и жестокость преступлений Дарьи Салтыковой заставили Екатерину II ужаснуться. Она приняла решение устроить показательный процесс.

Долгое следствие

Расследование шло очень тяжело. Высокопоставленные родственники Салтычихи надеялись, что интерес государыни к делу пропадёт и его удастся замять. Следователям предлагали взятки, всячески мешали в сборе улик.

Сама Дарья Салтыкова своей вины не признала и не раскаялась, даже когда ей угрожали пытками. Применять их, правда, в отношении родовитой дворянки не стали.

Тем не менее следствие установило, что в период 1757 по 1762 годы у помещицы Дарьи Салтыковой при подозрительных обстоятельствах погибли 138 крепостных, из которых 50 официально считались «умершими от болезней», пропали без вести 72 человека, 16 считались «выехавшими к мужу» или «ушедшими в бега».

Следователям удалось собрать доказательства, которые позволяли обвинить Дарью Салтыкову в убийстве 75 человек.

Московская Юстиц-коллегия сочла, что в 11 случаях крепостные оговорили Дарью Салтыкову. Из оставшихся 64 убийств в отношении 26 случаев была применена формулировка «оставить в подозрении» — то есть было сочтено, что доказательств недостаточно.

Тем не менее полностью доказанными были признаны 38 зверских убийств, совершённых Дарьей Салтыковой.

Дело помещицы было передано в Сенат, который вынес решение о виновности Салтычихи. Однако сенаторы решения о наказании не приняли, оставив его Екатерине II.

Архив императрицы содержит восемь черновиков приговора — Екатерина мучительно думала, как наказать нелюдя в женском обличье, который к тому же является родовитой дворянкой.

Нераскаявшаяся

Приговор был утверждён 2 октября (13 октября по новому стилю) 1768 года. В выражениях императрица не стеснялась — Дарью Салтыкову Екатерина называла «бесчеловечной вдовой», «уродом рода человеческого», «душой совершенно богоотступной», «мучительницей и душегубицей».

Салтычиху осудили к лишению дворянского звания и пожизненному запрету именоваться по фамилии отца или мужа. Также она была приговорена к одному часу особого «поносительного зрелища» — помещица стояла прикованной к столбу на эшафоте, а над её головой висела надпись: «Мучительница и душегубица». После этого она была пожизненно сослана в монастырь, где ей надлежало находиться в подземной камере, куда не поступает свет, и с запретом на общение с людьми, кроме охранника и монахини-надзирательницы.

Иоанно-Предтеченский женский монастырь, в который заключили Дарью Салтыкову. Фото: Public Domain

«Покаянная камера» Дарьи Салтыковой представляла собой подземное помещение высотой чуть больше двух метров, свет в которое не попадал вовсе. Единственное, что разрешалось — зажигать свечу во время еды. Заключённой не разрешались прогулки, из темницы её выводили лишь по крупным церковным праздникам к маленькому окошку храма, чтобы она могла слышать колокольный звон и издалека наблюдать службу.

Режим смягчили спустя 11 лет заключения — Салтычиху перевели в каменную пристройку храма, в которой имелось небольшое окошко и решётка. Посетителям монастыря было дозволено не только смотреть на осуждённую, но и разговаривать с ней. На неё ходили смотреть, как на диковинного зверя.

Дарья Салтыкова действительно отличалась отменным здоровьем. Существует легенда, что после 11 лет под землёй она закрутила роман с охранником и даже родила от него ребёнка.

Умерла Салтычиха 27 ноября 1801 года в возрасте 71 года, проведя в заключении больше 30 лет. Нет ни одного свидетельство о том, что Дарья Салтыкова раскаялась в содеянном.

Современные криминалисты и историки предполагают, что Салтычиха страдала психическим расстройством — эпилептоидной психопатией. Некоторые и вовсе считают, что она была латентной гомосексуалисткой.

Установить сегодня достоверно это не представляется возможным. Уникальной же история Салтычихи стала потому, что дело о зверствах этой помещицы завершилось наказанием преступницы. Имена некоторых жертв Дарьи Салтыковой нам известны, в отличие от имён миллионов людей, замученных русскими помещиками за время существования крепостного строя в России.

19 февраля на телеканале "Россия" состоится премьера исторического сериала режиссера Егора Анашкина "Кровавая барыня" , снятого по мотивам биографии помещицы Дарьи Салтыковой. Роль женщины, чье имя стало в России олицетворением жестокости и бесчеловечности, сыграла Юлия Снигирь.

Историческая справка

Вторую половину XVIII века в истории России принято называть Эпохой Просвещения и Золотым веком российского дворянства. Никогда прежде знать не была столь изысканна и галантна. Изысканность присутствовала в архитектуре и литературе, чувствах и отношениях.

Правда, жизнь крестьян, своим непосильным трудом обеспечивавших всю эту идиллию, была совсем иной. Абсолютно бесправные, они часто становились жертвами насилия и самодурства господ.

Нарицательным в истории России XVIII века стало имя столбовой дворянки Дарьи Салтыковой. Эта барыня "прославилась" садизмом, изощренными пытками и убийствами своих крепостных.

"Салтычиха". Худ. Пчелин В. Н.

В ее роду были вельможи со звучными фамилиями - Давыдовы, Мусины-Пушкины, Строгановы и Толстые. Юная Дарья жила в роскоши, получив огромное наследство.

Замуж красавица вышла за знатного жениха - ротмистра лейб-гвардии Конного полка Глеба Алексеевича Салтыкова. Дарья была счастлива в браке, бог подарил супругам двух сыновей.

Но вскоре Салтыкова потеряла мужа, став в 26 лет самой богатой вдовой России: ей принадлежали тысячи душ и огромные имения. После таинственной смерти Глеба Алексеевича она заточила себя в подмосковном поместье Троицкое (в наши дни Троицкий парк в Теплом Стане). Утолить горе молодой вдове "помогла" запредельная жестокость, которую она обрушила на своих крепостных. При этом Салтыкова была очень религиозна: регулярно совершала паломничество к святыням, жертвовала немалые деньги на нужды церкви и щедро раздавала милостыню.

Правда, набожность "кровавой барыни" не защитила ее несчастных слуг. От жестокости Салтычихи в первую очередь страдали женщины и девушки. Разъяренная помещица истязала и пытала безропотных крестьянок: обливала жертв кипятком, выдирала или поджигала им волосы, рвала уши и ноздри раскаленными щипцами. Несчастных мучеников без одежды оставляли на морозе, морили голодом, до смерти запарывали на конюшнях.

Среди загубленных помещицей были юные девушки, беременные женщины, девочки и даже младенцы.

Родственники жертв пытались жаловаться, но из-за стяжательства чиновников их имена тут же сообщались Салтычихе. Понятно, что "доносителей" барыня наказывала с особой жестокостью.

Таким образом, долгое время преступления помещицы оставались безнаказанными, а ее пытки становились все более изощренными.

По свидетельствам крестьян, Дарья Салтыкова получала удовольствие от мучений своих жертв. После зверств она яростно била поклоны в монастырях и храмах.

Однажды от руки кровожадной барыни едва не погиб дед знаменитого поэта Федора Тютчева - дворянин Николай Тютчев, у которого были с Салтыковой любовные отношения. Но под венец Тютчев пошел с другой, за что Салтычиха чуть не убила его вместе с молодой женой.

Опасаясь за свою жизнь, Николай Тютчев написал только что вступившей на престол Екатерине II. Чуть ранее двум крестьянам, жен которых убила Салтычиха, тоже удалось передать жалобу молодой императрице.

Екатерина была в ужасе. Вступив на российский престол, она желала ввести гуманные порядки и уважение к закону, поэтому следствие начали немедленно. Длилось оно более шести лет. Были опрошены сотни свидетелей. Выяснилось, что Салтычиха загубила 139 жизней, но доказать смогли убийства лишь 30 крепостных. Следствию мешал влиятельный род Салтыковых и деньги помещицы, которые шли на подкуп свидетелей.

Но связи и миллионы не помогли - Дарья Салтыкова была осуждена. Ее лишили дворянского чина, права называться человеческим именем (впредь ее следовало называть "Оно").

Екатерина II желала смерти помещицы, однако в последний момент отменила смертный приговор. Салтычиху приговорили к пожизненному заключению в земляной яме.

В подземной тюрьме Салтыкова содержалась 11 лет. Потом ее перевели в каменную пристройку к соборной церкви Ивановского монастыря.

Всего же в тюрьме Салтычиха провела 33 года. На нее, как на страшное животное, пускали посмотреть народ. Умерла Дарья Салтыкова в 71 год. Была похоронена на кладбище Донского монастыря, где покоилась родня Салтыковой. Надгробие сохранилось до наших дней.

«Кровавая барыня» (телеканал «Россия», реж. Егор Анашкин)

Из тихони в тирана

Дарья происходила из старинной дворянской семьи, у ее деда было 16 тысяч душ — крестьян мужского пола, и он считался одним из богатейших помещиков того времени. Дарью выдали замуж рано. За Глеба Салтыкова, офицера лейб-гвардии Конного полка. Говорят, женился на ней Глеб исключительно ради щедрого приданого. Кроме него, девушке похвастаться было нечем: неприятная на лицо, бледная и худая Дарья не отвечала стандартам красоты.

Несколько лет спустя Глеб умер, оставив молодую вдову с двумя сыновьями. Дарья была еще в расцвете сил и при деньгах, так что легко могла найти себе нового мужа.

Вот только женихи, до которых доходили слухи о ее жестокости, предпочитали держаться от богатого дома подальше.

Встреча в лесу

Как-то раз Салтыкова, по своей привычке, охотилась в собственных лесах и вдруг услышала выстрелы. Значит, кто-то осмелился вторгнуться на ее земли! Это удивило и разозлило ее одновременно. Мало кто из соседей решался нарушать границы жестокой помещицы.

Вторженцем оказался молодой дворянин, инженер Николай Андреевич Тютчев, будущий дед поэта. Он не из злого умысла въехал на чужую территорию. Николай Адреевич занимался межеванием земель и проводил топографическую съемку местности к югу от Москвы. Тютчев был хорошо образован, дипломатичен(этого требовала его работа), но при этом очень небогат. Да и на службе не преуспел — дослужился всего-навсего до секунд-майора.

Салтычиха велела своим мужикам скрутить его и доставить к ней в имение. Остается только догадываться, какой шок испытал Тютчев, когда его, рассыпающегося в извинениях, силком потащили к дому помещицы.

Унизительный плен

Тютчев оказался пленником Дарьи Салтыковой. По одной версии, его тут же бросили в погреб и продержали там без еды несколько дней, по другим — сразу отправили в покои Салтычихи.

Помещица, не зная других манер, угрожала Тютчеву и осыпала его оскорблениями. Она попыталась ударить его, но неожиданно получила отпор. И успокоилась. Тютчев с такой силой ударил женщину, что та упала. Но ту это не отпугнуло, даже напротив.

Так Тютчев становится любовником Салтычихи. Ненадолго, впрочем. По слухам, к тому времени Дарья Салтыкова обладала богатырским телосложением, грубым мужским голосом и в целом отталкивающей внешностью.

Брак с Панютиной

Такой роман не мог длиться долго. Но, только Тютчев задумал сбежать, Салтыкова пронюхала об этом и велела запереть его в сыром погребе, «волчьей погребнице». По счастью, рискуя собой, мужчину освободила дворовая девка.

Накануне великого поста 1762 года капитан Тютчев посватался к соседке Пелагее Панютиной. Можно только вообразить, как была оскорблена этим известием Салтычиха.

Ей, богатой помещице, он предпочел невзрачную девицу с двадцатью крепостными, да еще родительским домом в селе Овстуг в Брянском уезде. Это можно было бы понять, будь он сам состоятельным дворянином, но у самого Николая Андреевича было 160 душ.

Салтычиха была в ярости и твердо решила отомстить.

Замыслила она взорвать московский дом Панютиной. Конюх Салтычихи купил пять фунтов пороха, перемешал его с серой и завернул в пеньку. Он должен был подоткнуть это взрывное устройство под застреху дома и поджечь, «тобы оный капитан Тютчев и с тою невестою в том доме сгорели». По счастью, второй конюх Роман Иванов, который должен был осуществить последнюю часть плана, отказался брать грех на душу.

Салтычиха жестоко наказала ослушавшегося холопа, но не передумала.

Когда Панютина и Тютчев отправлялись в свой уезд, их путь пролегал мимо имений Салтычихи. Она велела своим дворовым встретить их с ружьями и дубинами, но кто-то предупредил молодых о грозящей им опасности. Тютчев подал челобитную и попросил для себя и молодой жены конвой.

Вскоре нескольким крестьянам удалось подать челобитную лично Екатерине II, после чего началось долгое судебное разбирательство, которое и привело Салтычиху в тюрьму.

Предки поэта

А капитан Тютчев в апреле 1762 года женился на Пелагее Панютиной. Обладали супруги, судя по всему, незаурядными хозяйственными способностями, потому что спустя 25 лет Тютчевы приумножили свое состояние в 15 раз. В Овстуге был построен большой господский дом, разбит парк с прудами.

За что полюбился молодой инженер кровавой помещице — неизвестно.

Один из известных биографов поэта В. В. Кожинов писал, что, по словам овстугских крестьян, будущий дед поэта« позволял себе дикие выходки. Он рядился в атамана разбойников и с ватагой своих также ряженых дворовых грабил купцов на проходившей близ Овстуга большой торговой дороге».

Впрочем, многие считали такие домыслы нелепыми и лишенными всяких оснований.

Категории

Выбор редакции