Как он и говорил. Есть ли любовь в летнем лагере? Про любовь 12 лет в лагере
12 Октябрь 2012 - Автор Guest
Мне 15 лет,моему любимому человеку 19…История эта произошла совсем недавно,буквально 4 месяца назад.Лето, жара, меня отправили в пионерский лагерь недалеко от родного города,я в лагере не впервые,а уже в 7ой раз. Обычная смена,куча поклонников(девушка я симпотичная, а главное не глупая и с характером привлекательным),так вот:поклонников куча,просто отбоя нет,а самым нормальным из них я так посчитала был мой воспитатель,парня я знала давно,но не очень близко,общались мы с ним всю смену,но потом поссорились и забылось все,приехала домой и начал за мной ухаживать еще один мальчик с моего отряда,он был мне симпотичен,мы начали встречаться,но провстречались всего месяц,он мне надоел,я его бросила.Приблизился праздник Ивана Купала,тут и начались мои приключения,напились мы с девченками вечером до ужаса,поплелись на дискотеку,попрыгали через костер,и я поняла что пора и домой(дело уже к 2 ночи клонилось)и решил меня проводить один парень,тоже воспитатель из лагеря,только не моего отряда,Коля,он симпотичный,но я его как-то никогда не замечала,а живу я далеко очень и пошли мы пешком,дошли до дома часа через два,я конечно же была еще веселая,но рвалась домой,а он не отпускал,вот тогда он и начал говорить о том,что я ему еще в лагере понравилась,что он не хотел мне ничего говорить,так как не ждал взаимности,…..целовал меня тогда,а потом домой проводил…..и я ушла,проснулась на следующее утро и как подумала,что же я натворила черт возьми,а он пишет, в сети пишет,звонит,смс кидает,ну я его и давай понемного отшивать,культурно так,чтоб не обидеть,а я такая красноречивая,что он сразу все понял привильно(человек умный)и отстал…..проходит около месяца,и он снова начинает писать,но чисто по-дружески,без намека даже на что-то большее…начали мы общаться,потом он позвал гулять,я пошла,погуляли отлично,просто бродили по городу…..он уже начинал мне нравиться,потом гуляли следующий вечер,потом снова и снова,и вот уже я не представляю жизни без Коли,без его теплых рук,любимых губ и запахахороших сигарет……наши отношения плавно епреросли из дружеских в любовные,и я вспомнила,что ему в армию через пару недель….оставались последние деньки а мы все гуляли,а потом не могли расстаться….и вот проводы его в армию,меня он пригласил конечно же….и вот этот день,надела обалденнное платье,сделала прическу,чудесный макиях,туфельки,он забрал меня на такси,сложно описать все эмоции,которыве я испытывала знакомясь с его мамой,друзьями(только некоторых из них я знала),потом кафе,веселье,танцы,дальше легче и уже с его мамой,Татьяной Ивановной, я пошла в пляс:)потом мы пошли гулять по городу,человек 8, он оставил друзей и решил побыть со мной,так как через 2 часа я должна была быть дома,он пригласил меня в квартиру к своему другу,я знала,что там все и случиться,так и вышло…все прошло чудесно,он очень внимателен и заботиться обо мне,потом отвез еня домой на такси и впервые сказал это заветное слово “люблю”,в армию его забирали через один день,так что следующий вечер он тоже уделили мне,и это был лучший вечер в моей жизни,а потом на утро проводила его на автобус,помахала рукой…….и……разревелась прямо на глазах у его родителей,…..вот уж 4 день он в армии,а я жду,и решила написать эту исторяю,конечно многое здесь опущено и не в деталях,да и в любом случае передать чуства невозможно,ведь истроия у каждго своя,но пока писла пришло смс на телефон “люблю тебя”…ответила “жду тебя”…и больше мне ничего и не надо..:)
Подростковый возраст - период активной социализации, понимания того, кто я есть через призму отношений с окружающими меня людьми и в первую очередь сверстниками.
Ажной частью этого процесса является формирование первых навыков общения с противоположным полом, понимание того, чего я ожидаю от отношений, какие отношения подходят мне, что я могу дать моему партнёру. Многих родителей пугают слова их детей, что у него (неё) появилась девушка (парень). В большинстве случаев бояться нечего, Ваши дети в любом случае воспитывались Вами и не позволят большего, чем позволили бы Вы. Многие родители боятся ранних сексуальных опытов у подростков. Эта проблема тоже не так страшна, как может показаться. Поскольку любовь у подростков несёт не сексуальный характер, как у взрослых, а эротический (поцелуи, обнимания, прикосновения, прогулки, держась за руки). Именно в детских лагерях часто и появляются эти влюблённости, которые воспринимаются детьми очень серьезно. Поэтому, если Вы узнали от своего ребёнка, что он влюбился, необходимо поддержать его, поговорить о культуре взаимоотношений, чувств, способах ухаживания, посоветовать почитать книги и посмотреть фильмы о любви. И ни в коем случае не нужно занижать важность этих чувств - это травмирует ребёнка!
Цените их откровенность, искренне интересуйтесь проблемами.
- Общайтесь на равных, тон приказа сработает не в вашу пользу. Дайте понять, что вы понимаете своего ребенка.
- Нельзя подшучивать над ним, высмеивать чувства, умаляя их значение. Постарайтесь отнестись к вашим детям с уважением, помните об их ранимости и уязвимости.
- Не раздражайтесь и не проявляйте агрессивности, будьте спокойны, сдержанны. Помните, что ваша грубость вызовет ответную реакцию.
- Не говорите об объекте увлечения вашего ребенка пренебрежительным, оскорбительным тоном, тем самым вы унизите его самого.
- Ни в коем случае нельзя грубо и категорично разрывать отношения подростков, ведь они только еще учатся общаться друг с другом и чаще всего даже и не помышляют ни о чем плохом.
- Пригласите его (ее) подружку (друга) к себе, познакомьтесь — это позволит вам получить объективное, более правдоподобное, а не голословное представление о том, с кем встречается ваш ребенок. Лучше, если вы разрешите им встречаться у себя дома, чтобы им не пришлось искать случайных и сомнительных приютов для свиданий.
- Расскажите им о себе, вашей истории первой любви — это поможет вам найти взаимопонимание с ребенком.
Если вы сумеете установить со своим чадом дружеские отношения, то будете иметь возможность не просто контролировать его поведение, но и влиять на его поступки.
Позвольте подростку самостоятельно разобраться в объекте своей привязанности, и если у него наступит разочарование в своих чувствах, пусть оно исходит не от вас, а от него самого. Он почувствует, что способен самостоятельно разбираться в ситуации и принимать решения.
Конечно, вы можете оказать некоторое внимание, но тактично и деликатно.
Установить доверительные отношения с подростком вдруг и сразу не удастся. Это будет выглядеть фальшивым и наигранным. Такую тактику поведения вы должны выработать изначально, с раннего детства вашего малыша.
Помните, что с одной стороны подросток остро нуждается в помощи родителей, сталкиваясь со множеством проблем, а с другой — стремится оградить свой внутренний мир интимных переживаний от бесцеремонного и грубого вторжения, и он имеет на это полное право.
Рассказ о (первой) любви. О летней любви.
И еще я вспомнил время своего тренерства. Мне было 15 лет и летом, вместе с моим другом Максом наш настоящий тренер, Владимир Иванович Соколов, заменивший мне отца /каждый день мы обсуждали с ним все, в том числе антисоветские "голоса" по пути из школы домой/, устроил нас "спортивными инструкторами" в пионерский лагерь. Лагерь стоял на берегу северной русской реки шириной в пару километров - Сухоны. На высоком песчаном берегу, в сосновой роще.
"Пионервожатыми" работали студентки педагогического института. Они были невероятно красивые и такие славные, но казались нам с Максом почти пенсионерками - им было по 20 /!/ лет. И вообще, они были взрослые дамы, а мы - просто пацаны, дети. Можешь представить мое потрясение, когда одна из них, которая нравилась мне больше всех, как то после вечерней "линейки", когда "пионеры" ушли спать... Одним словом, у нас была абсолютная безмятежная стопроцентная любовь. За весь месяц эта любовь ни разу не омрачалась ни размолвкой, ни недопониманием, ни мельчайшей ссорой. Она была такая русская крепкая девушка с ясным лицом и невероятно простая, в смысле естественная. Я тогда был почти профессиональным спортсменом, накачан и выше ее ростом, так что когда мы гуляли в соседней деревне или в лесу за пределами лагеря, мы вполне могли сойти за "нормальную" пару, хотя я воспринимал нашу связь как чуть ли не преступную! Разумеется, это было абсолютной тайной. Мы только весь день искали повода "легально" быть вместе. Поскольку Владимир Иванович предоставлял нам полную свободу выбора, то выходило всегда так, что именно я должен был "инструктировать" отряд, который воспитывала Саша /так ее звали/. Она была студенткой 3-го курса французского отделения и научила меня первой французской фразе /угадай, какой?/.
Ну, а ночами мы гуляли по берегу реки, по лугам, лесам и рощам. Ночи были светлые, а погода отличная, сухая. Особым шиком было утащить приемник и слушать как Демис Русос разрывал душу своей "Good by my love, good by". Если применить слова "счастье", "радость", "восторг" к тому состоянию, в котором я находился, то они показались бы мне тусклыми и не передающими и малой доли этого бесконечного опьянения. Я вообще не уставал, хотя спать ложился в три-четыре утра, а подьем был в шесть. Я не чувствовал тяжести земного тяготения. Я все время улыбался или смеялся. Я не ходил, а, как говорится "парил" над землей.
Мой друг Макс знал о моем состоянии и о Саше и очень радостно завидовал мне. Он был отличный парень, бесконечно преданный друг и страшный силач.
Ему очень нравилась Ида. Она была еще старше Саши /о ужас, на целый год - Иде был 21!/. Ида была очень странной. Невероятно умной, тихой, задумчивой, училась на одни пятерки, а папа ее был деканом факультета, что только усложняло бедной девочке жизнь. Она была худа, бледна, - лишь иногда слабый румянец красил ее щеки и тогда она была очаровательна. Ее огромные миндальной формы глаза тогда загорались таинственными искрами... Она была стеснительна, "сложна" и немного чопорна /как девушка "из хорошей семьи"/. Несколько раз я ловил на себе ее взгляд и даже начинал думать о ней.. Но ты знаешь, я уже был "женат" и еще "преступно женат". Тем более моя Саша настолько вытесняла Иду из всех моих мыслей при одном только воспоминании, что...
Однажды вечером мы засиделись с Идой над какими-то "планами". Когда мы вышли из зала с партами в сумрачный коридор, Ида горячо прижалась ко мне и охватила меня руками /она была такой хрупкой и маленькой/. Она вся дрожжала. Не поднимая головы, которую она положила мне на грудь, она тихо, но очень ясно проговорила "Сережа, я тебя люблю. Очень". Она стала целовать меня в шею... Мне же так стало жалко ее, ведь я был счастливым влюбленным, которого любили так же сильно как и я, и я так понимал ее чувства, и знал, через секунду она все поймет, и тонкое острое стекло как бы войдет в ее безумно колотящееся сердце... Я начал гладить ее волосы, плечи, беззвучно утешая, стараясь оттянуть наступление ее горя... Она это поняла по-другому, и закрыв глаза, стала искать мои губы. Я целовал ее огромные закрытые глаза и мне становилось все более и более жаль ее...Когда же она обо всем догадалась, то вся ослабла и из глаз, из под век, медленно потекли слезы. Я испугался, что она упадет в обморок и хотел подхватить ее. Но она отстранила мои руки и, немного покачиваясь, быстро ушла в проем лунного света, образованный открытой коридорной дверью.
Меня самого колотило. Я чувствовал какую-то вину. Мне отчетливо было ясно, что значило для гордой Иды признаться в своих чувствах какому-то школьнику и быть отвергнутой. Именно потому, что я был безгранично любим, я осознавал ту пропасть несчастья, в которой сейчас оказалась Ида. Обессилев, я сел на пол и разрыдался. "Твои мне песни ветровые как слезы первые любви..."
Ида не выходила весь следующий день /она не была больна, но просто пришла под утро и весь день спала/. Это было всем очень странно, поскольку она была старшей пионервожатой и образцовой комсомолкой. Только мы с Максом сидели понурые, огорченные и все знающие... Макс, потеряв всякие, даже теоретические надежды на Иду /я ему ничего не говорил, но он догадался/, "закрутил роман" с молодой поварихой. Благодаря чему нам всегда доставались по три порции - что на свежем воздухе, при постоянных занятиях спортом и бескончных ночных бдениях было очень даже кстати. Иногда, ночами, мы с Сашей встречали Макса с его зазнобой, что всегда было неловкостью, как если бы семейная пара застукала друга дома с любовницей...
Лето между тем было "в самом разгаре" - мы много плавали, целый день ныряли и занимались с нашими пионерами всеми возможными видами спорта, так что они даже сочинили для финального КВН песню: "В "Нептуне" мы живем как в спортивном лагере. После полдника у нас все соревнования" Не очень складно, но от души. А занятия спортом начинались не "после полдника", а сразу же после завтрака. Наша любовь с Сашей достигла сочности голландского тюльпана и совершенно ничто не омрачало мой душевный небосклон.
Полубегом вовращаясь со свидания, я спускался с горки, под которой стоял корпус лагеря. Сквозь стекло я увидел две фигуры. Спиной ко мне сидел Владимир Иванович. Лицом ко мне сидела... Ида! Я понял, что Владимир Иванович пытается ее целовать, она не сопротивлялась... Вдруг наши взгляды встретились. Она немедленно покраснела, закрыла глаза руками.
Первый раз в жизни я подумал плохо о своем любимом тренере: "Ничего себе, старикан /ему было лет 35/, женатый человек, дети, а туда же, ухаживать за студентками, да еще за Идой, этой небесной, чистой душой!" Мне казалось это чем-то пошлым, неестественным, гадким, пока, наконец, я не осознал, что меня просто раздирает бешеная ревность! Если бы у меня была возможность я просто задушил бы этого... этого...Я не нашел подходящего слова и глубокое уважение к Владимиру Ивановичу потихоньку стало брать верх. Я вспомнил, как он пару раз как то слишком долго обсуждал со "старшей пионервожатой" какие то дела, как постоянно подшучивал над ней в наших разговорах перед сном...Мне все стало ясно. Меня даже наполнило какое то гордое чувство - чувство причастности к "взрослым" мужчинам, которые, однако, как оказалось, так и остаются пятнадцатилетними мальчишками.
"Смена" в лагере подошла к концу. Я не представлял, как будет идти моя жизнь без Саши, но отгонял эти мысли. Если бы я мог, я немедленно женился бы на ней. Но с приближением "настоящей" городской жизни все яснее становилось, что мы - существа с разных планет. Я с ужасом осознал, что ведь у Саши наверняка есть ухажеры, старые неприятные мужики-студенты, которым за двадцать! Я даже представил, что уже откровенные дедушки вроде Владимира Ивановича могут обнимать и целовать мою Сашу! Кошмарные сцены представали передо мной. В итоге, я все это как то вытеснил, но вот тот факт, что мы уже никогда, никогда не будем вместе, я никак не мог принять.
Не буду описывать последнюю ночь, жгучую сладость ее губ и бесконечную горечь долгих взаимных слез /я то как раз держался/. Ночь без паузы перешла для нас в день и ее увезли на автобусе. Мы остались сворачивать лагерь.
Прошло три дня. Я был уже в городе. Я жил дальше, сердце мое не лопнуло, мир не полетел в тар- тарары, и я был спокоен и ровен в общении.
До тех пор пока, среди ночи, мне не причудилось что мы разговариваем с Сашей. Я проснулся. Я понял, что ее нет. Я понял, что не увижу ее никогда. Никогда! Мне было так больно и страшно, будто я оказался со сломанными руками один на Луне, а корабль за мной никогда не придет. Я ничего не говорил, я смотрел в потолок. Мне хотелось не существовать. Прошел автобус. А зачем? Какие автобусы, ведь мы никогда уже больше... Ну конечно, автобус! Надо поехать к ней в общежитие, увидеться, договориться! Хорошо понимая, что в этом взрослом мире меня еще просто нет, что даже если я ее найду, никакого развития все это не может получить, страшно волнуясь, я поехал в общагу. Я нашел нужный корпус, я решился войти, я решился спросить /мне казалось, что все знают меня, что все смеются надо мной: "Ишь пацан, пришел за настоящей девушкой! Да она в матери тебе годится!"/. Ее группа уехала на практику в какой-то отдаленный угол области на шесть месяцев. На шесть. Месяцев. На. Шесть. Месяцев. Вселенная разверглась под моими ногами. Я был безутешен. Я не мог говорить. Я никуда не выходил. Еда была безвкусной и ненужной. Все дни я лежал на кровати и мать всерьез испугалась за мое здоровье, - она подумала, что в лагере я заболел какой-то "желудочной инфекцией". Через неделю она сказала мне: "Ты всю ночь звал какого то Сашу. Кого? Шуру Максимовского?" Так звали Макса. Я так горько и без всякого перехода разревелся, что она обо всем догадалась. У нас с матерью к тому времени уже не было никаких теплых отношений.
Потом я слышал, как она говорила подруге в соседней комнате: "Из-за бабы страдает. Вот дурачок! Сколько их у него еще будет! Ох!" Невероятная грубость и несправедливость сказанного навалились на меня темной бетонной плитой...
Эта фраза осталась последним воспоминанием всей этой истории. Каникулы кончились. Наступила школа. Я пришел в себя. В первый школьный день многие ребята рассказывали о своих летних успехах, гордясь обретенным взрослым опытом. Лишь мы с Максом молчали, рассеянно вздыхая иногда.
